Дитя Афины

За горизонтом заворчала далекая гроза. Получается, сегодня вечером у нее не будет преимущества в виде сестер. В тот миг, когда она отвернулась от моря, чтобы отступить в пещеры, змеи поднялись на дыбы. Они обвились вокруг ее головы, полные жизни и энергии, как в летнее утро. Высунув языки, они начали пробовать воздух вокруг себя.

– Что такое? – спросила Медуза. Она все еще пыталась понять, отчего они так встревожились, когда уловила аромат, исходивший от фигуры, приближающейся к берегу. Холодный и металлический, но в то же время свежий и фруктовый. Такого она раньше не чувствовала – по крайней мере, уже долгое время. Воспоминания зашевелились в глубочайших закоулках ее разума. Сердце Медузы затрепетало.

– Ко мне прислали какого-то бога, – прошептала она. – Ко мне прислали бога.

Глава двадцать седьмая

Новый способ передвижения оказался не слишком удобным. Вот, должно быть, каково это – быть богом, думал Персей, отталкиваясь от берега. К счастью, сюда он добрался на веслах и надел сандалии только после того, как вытащил лодку на сушу. Иначе он прибыл бы к горгоне, вымокший до нитки в морской воде. Сандалии были не самыми простыми в обращении; лучше бы ему кто-нибудь посоветовал немного потренироваться. У них были свои преимущества; колючие кусты и камни уже не преграждали путь – при условии, что зараз он преодолевал небольшое расстояние. Каждый раз, когда Персей делал шаг, не чувствуя почвы под ногами, его желудок сжимался. Люди, осознал он, не созданы для полета. Броня на груди утяжеляла верхнюю часть тела, и Персей то и дело заваливался вперед. Не имея под ногами твердой почвы, которая помогла бы ему сохранять равновесие, он вскоре понял, что просто болтается в воздухе, размахивая руками, как неоперившийся птенец. И, как и многие птенцы, очень быстро упал с небес на землю. Вскоре он отказался от сандалий, по крайней мере на какое-то время. Остров был большим, и если все время беспорядочно летать туда и обратно, он вряд ли доберется до логова горгоны даже к восходу солнца. Сняв сандалии, Персей застегнул ремни на поясе и продолжил путь вглубь острова. Он воспользуется ими, когда подберется ближе. В конце концов, пока горгона уж никак не могла его слышать.

Шумный топот героя было слышно даже несмотря на бурю, которая пришла к берегу вслед за ним. Гром и зарницы теперь ополчились против змей. Каждая молния обжигала воздух жаром, заставляя рептилий отпрянуть и зашипеть. Фальшивый герой теперь весьма быстро приближался, направляясь по тропинке, ведущей в сад. Какое-то время Медуза надеялась, что он передумал; сбежал обратно в ночь, откуда пришел, как поступали только самые мудрые или самые трусливые. Ее надежда жила недолго. Теперь никто никогда не поворачивал назад. Пока не начинали спасаться бегством. Оставалось только ждать.

Когда он вошел в сад, Медуза услышала, что его походка изменилась. Само по себе это не было необычно. Даже самые уверенные в себе люди отшатывались и спотыкались при виде своего скорого будущего, смотревшего на них каменными зрачками. Часто до нее долетали приглушенные вскрики и бормотание молитв, но этот мужчина молчал. У него по венам струится аромат Олимпа. Аромат богини.

Медуза простила себя, что не сразу распознала этот запах. Прошло два тысячелетия с тех пор, как она вдыхала сладкий аромат, и тогда ее чувства были далеко не такими острыми и отточенными. Но теперь, когда она все поняла, стало невозможно отмахнуться от воспоминаний, которые пришли с появлением этого незнакомца. Запах Афины витал вокруг него.

Медуза не сомневалась, что мальчик, пробиравшийся между статуй, один из героев богини. Или, по крайней мере, был им когда-то. Вероятно, он впал в немилость у богини мудрости. Все так, иначе зачем бы она отправила его на этот остров, если не для того, чтобы он встретил свой конец? Еще одна юная жизнь, в которой она больше не нуждалась. На мгновение Медуза закрыла глаза и задумалась, что такого он мог совершить, чтобы так разозлить богиню, но это было неважно. Она хотя бы постарается сделать его смерть быстрой. Такую милость Медуза оказывала всем мужчинам, ступавшим на ее остров. Только закончив обдумывать все это, Медуза осознала, что шаги героя изменились. Они больше не отдавались эхом от земли, как обычно отдаются шаги человека. Вместо этого слышалось какое-то трепыхание.

– Сестры? – подумала она вслух, но тут же отбросила эту идею, едва только та сформировалась. Ее сестры не издавали таких звуков. Их огромные крылья рассекали воздух с изяществом пеликана, заходящего на посадку. А это было больше похоже на колибри. Или, может быть, зяблика. Что-то, подобного чему она никогда раньше не слышала. Ее кожу закололо, она распрямила плечи. Змеи зашипели в темноте – быстрое, сердитое шипение во всех направлениях. Много, много лет прошло с тех пор, как Медуза в последний раз испытывала это чувство. Страх. Она боялась.

Медленно пятясь, она добралась до одного из многочисленных входов в пещеры и скрылась из виду. Еще мгновение – и он тоже стоял в ее логове.