Дитя Марса

После ужина Дэвид приладил к внутренним бортам трейлера несколько скоб – подвесить завалявшиеся в хозяйстве три шестивольтовых карманных фонарика. Барбара бросила на сковородку три здоровенных ростбифа, чудом уцелевшие в морозилке. Разобравшись со скобами, Дэвид проделал в бортах небольшие отверстия для воздуха. Ближе к рассвету Барбара перекрасилась в блондинку, а Дэвид и Хелен завернули в большой дом, вытащили всю исполинскую мебель и сожгли. Первые лучи солнца застали троицу уже в пути.

В трех километрах к западу от Бэйвилля Дэвид заехал на заправку и потребовал полный бак. Не упустил ли он чего-нибудь в спешке? Вроде бы нет. Барбара раздобыла «липовую» накладную на поставку несуществующей мебели для несуществующей фабрики в Такоме. Дэвид путешествовал под своим именем, Барбара представлялась его женой Хелен. На расходы у беглецов имелось несколько тысяча наличными и чековая книжка, откуда, если понадобится, можно черпать пятизначные суммы. Для ночевок Дэвид разжился удобной, легкой в применении палаткой. Барбаре же предстояло спать в кабине. Определенно, он обо всем позаботился, ничего не упустил.

Однако Дэвид не учел одно обстоятельство – когда люди сжигают за собой мосты, их нравственные устои, обычно такие крепкие, могут дать трещину.

Оберегая специфический груз, Дэвид избегал скоростных магистралей и старался держать шоссе, где можно было, хоть и с огромным трудом, отыскать уединенное местечко для привала. Естественно, приходилось сворачивать с трассы и долго петлять по проселочным дорогам, высматривая глухой уголок, но только там, вдали от людей, Хелен обретала возможность размяться после поездки.

На третью ночь, после продолжительных скитаний по лесу, они очутились на берегу маленького озера. Кругом ни души, не считая опустевших домиков на другом берегу. Оставив трейлер на опушке неподалеку от пляжа, Дэвид поставил палатку в ивовой роще, тянувшейся до самой кромки воды. Несмотря на время года, Хелен решила искупаться, пока Барбара стряпала ужин на газовой плитке, купленной на второй день бегства. Перекусили на пляже, под порывами ледяного северного ветра. Хелен не мерзла даже в мокром купальнике, зато Дэвида холод пробирал до самых костей. Барбара и вовсе дрожала всем телом.

Для обоих день не задался. Ближе к полудню у трейлера лопнула задняя покрышка. Битых полтора часа Дэвид возился с запаской, а Барбара помогала ему по мере сил. Час спустя запаска приказала долго жить, и Дэвиду не оставалось ничего другого, кроме как ехать в ближайшую автомастерскую. В путь тронулись только через час, зато лопнувшую покрышку заменили на новую, а первоначальную залатали, и она перекочевала в разряд запасных. Минут через сорок у трактора лопнуло заднее колесо – еще час коту под хвост. Да, день выдался не из легких.

Интересно, терзает ли Барбару та же усталость. Те же уныние и отчаяние. Дэвид покосился на свояченицу, но в темноте различались лишь смутные контуры лица. Хелен успела вернуться в трейлер, и они остались на пляже вдвоем.

– Пожалуй, разведу костер.

Они набрали хвороста, сложили их у входа в палатку и, едва пламя занялось, устроились на пороге, поближе к огню. Исподволь поглядывая на соседку, Дэвид пытался сообразить, нравится ли ему ее новый цвет волос, и в конечном итоге решил, что нет.

– Как только доберемся до острова, сразу перекрашивайся обратно.

Барбара изумленно вскинула брови.

– С чего бы?

– Брюнеткой тебе лучше. И потом, мне надоело думать, что ты моя... моя... – Он сконфуженно замолчал.

– Давай, договаривай,– потребовала Барбара.

Он заставил себя посмотреть в холодные серые глаза.

– Не пойми меня неправильно, но ты столько времени жила со мной под одной крышей, готовила, стирала. В общем, так получилось, что я...

– Стал считать меня своей женой,– закончила Барбара.

Раздавленный, Дэвид уставился в огонь:

– Полная нелепица.

– Бред,– подтвердила она.

Он, не отрываясь, смотрел на пламя, опасаясь поднять взгляд, чтобы Барбара не догадалась про обуревавшие его чувства. Однако гадать не было нужды, она знала.

Прохладные пальцы коснулись его щеки.

– Бедный Дэвид. Добродетельный, благородный Дэвид. Ты все-таки меня заметил.

– Заметил? Когда?

– В тот день на плоту. Я ждала твоего внимания, а, не дождавшись, разозлилась. И злюсь до сих пор. Ведь ято тебя заметила. Перед мысленным взором всплыла дамба, тело Дэвида уподобилось конструкции из бетона и стали. Толща воды напирала на нее, давила, силясь отыскать лазейку, брешь в монолите.

– Люди твоей породы отличаются от нас,– продолжила Барбара. – Ваш идеализм возводит между нами неприступную стену, в глубине души мы осознаем собственную ничтожность и потому пытаемся низвести соперника до нашего уровня. По крайней мере, так видится со стороны, однако в действительности мы не стараемся низвергнуть вас, а стремимся сами подняться до вашего уровня.