Дитя Марса

Дэвид по-прежнему смотрел в сторону, но везде видел Барбару. Она присутствовала повсюду, в каждом дуновении ветерка. Драгоценный миг оказался фальшивкой, дешевой подделкой под золото. Только сейчас он обрел истинное сокровище, предначертанное ему судьбой.

Когда Дэвид, наконец, обернулся, ее лицо было совсем близко, он ощущал теплое дыхание на своих губах. В тот же миг дамба рухнула. Погасли звезды, небо разверзлось, и воцарилась тьма. И воцарился свет. И любовь.

После этого поездка превратилась в нескончаемую череду унылых, мучительных дней, сменявшихся долгожданной ночью. С рассвета до заката Дэвид наслаждался близостью Барбары и терзался ненавистью к себе. Затем наступал самый страшный момент – вечер, когда они наблюдали, как Хелен бродит по заброшенным каньонам или резвится в пустынной долине. Глядя на их виноватые лица, она непременно догадается об измене, сообразит, какие страсти кипят в палатке, пока законная супруга безмятежно спит в своей десятиколесной кровати. Но если Хелен о чем-то и догадывалась, то виду не подавала.

Наконец путники добрались до Такомы. Убедившись, что Роули выполнил его просьбу и добыл капитанский диплом, Дэвид немедленно взялся за дело. Перво-наперво он пристроил трактор и трейлер в пустующий ангар судостроительного концерна, следом закупил провизию, оборудование, необходимое для полноценной жизни на острове, и распорядился доставить их в частный док, где была пришвартована «Нереида». Позже, под покровом ночи, Дэвид подогнал туда прицеп и вместе со спутницами погрузил на борт покупки, а заодно и вещи, захваченные с фермы. Теперь в их распоряжении имелось два холодильника, морозильная камера, стиральная машинка, новенький генератор и двадцать баков горючего. Хелен легко, словно играючи, управилась с неподъемным скарбом. Закончив погрузку, она скрылась на нижней палубе, в специально оборудованной каюте, занимавшей добрую половину судна. Дэвид тем временем вернул трактор в ангар, отдал последние распоряжения сторожу, и поспешил обратно на борт. К утру «Нереида» снялась с якоря.

На фоне морских кошмаров странствия по проселочным дорогам чудились детской забавой. Дэвид неплохо разбирался в судоходстве и ловко управлялся с агрегатами в машинном отделении, однако впервые он очутился один на один с судном – случись беда, к кому обраться, откуда ждать помощи? Насущные тревоги усугублялись вечным страхом: вдруг Хелен дознается, что творится у нее за спиной. От гнета изнурительных дней и ночей спасали лишь ее затяжные отлучки с яхты. Поначалу Хелен плыла вдоль борта, но со временем осмелела, стала заплывать все дальше, на залитый солнцем простор, и ее золотистые волосы сливались с пронизанными лучами волнами. В такие минуты Дэвид с облегчением переводил дух – отныне она принадлежала морю, а не земле. Если был его черед нести вахту, Барбара присоединялась к нему в лоцманской каюте, если дежурила она, Дэвид спешил уединиться с ней на палубе.

Двадцатого июня причалили к Бижу-де-мер. Имея в распоряжении Хелен, снести на берег коробки не составило труда, однако целая неделя ушла на то, чтобы привести в порядок бунгало, установить новый генератор и возвести для Хелен сборный ангар из гофрированного железа. И потянулись сонные, однообразные будни, нарушаемые систематическими появлениями корабля из Новой Каледонии с топливом и свежими припасами (разумеется, на острове принимались тщательные меры предосторожности, чтобы уберечься от любопытных). Хелен все больше времени проводила в море и перемены в ее организме из смутных догадок стали очевидным фактом. Недели перетекали в месяцы. Наступил сочельник, праздновали его, как полагается, с шампанским. Супруги поздравили друг друга с очередной годовщиной; вечером Дэвид отправился бродить по пустынному пляжу, пока Хелен плескалась далеко на горизонте. Никем не замеченный Новый год промелькнул и сгинул, и жизнь вошла в привычную колею.

А потом нагрянул сезон дождей.

VI

В тот день, сидя в бунгало, Дэвиду чудилось, что дождь льет целую вечность. Оторвавшись от книги, он устремил взгляд в окно, туда, где за туманными очертаниями рисовых полей, качалась на якоре «Нереида». Горизонт заволокло пеленой дождя, но даже за непроницаемой завесой Дэвид мысленно видел Хелен. Она плавала среди необъятных просторов там, далеко-далеко, золотые локоны резко выделялись на фоне серых, в барашках пены волн. Теперь она стала неотъемлемой частью моря, как дельфины, мчавшиеся с ней наперегонки, как летучие рыбы, сопровождавшие каждый ее заплыв, как планктон – единственная пища, которую она теперь ела. Хелен обрела свой мир, однако Дэвиду только предстояло узнать его подноготную.

Он снова уткнулся в книгу. Впрочем, привезенное с Большой Земли пособие о великанах всех мастей ни на сантиметр не приблизило его к решению загадки, ибо все тамошние герои относились к разряду мифов, а Дэвида заботила великанша из плоти и крови.