Дитя Ноктурны

Помощь подоспела от Сержа и Риты: они сначала не могли понять, откуда появляются на Насте раны, но когда стали проявляться в воздухе очертания тварей, то им стало проще попадать в них. Твари стрекотали, огрызались. Настя, улучив момент, когда Серж сбил с нее самую тяжелую из них, откатилась в сторону и попыталась отогнать тех, что помельче, от папы римского. Она размахивала мечом и кричала от ослепившей ее ярости. Родриго Борджиа досталось даже больше, чем ей: он не мог встать. Твари шипели, отскакивали, а потом вдруг слились в одно черное тело. Получился высокий человек в капюшоне с закрытым черной тканью лицом. Он подался вперед к Насте, на ходу поднося руку к покрывалу на лице, словно собирался поднять его.

— Нет! Настя! — Джонни отбросил ее в сторону, как котенка, ударил существо в капюшоне топориком, но оно просто легко отлетело в сторону. А потом молниеносно пронеслось по коридору к комнате, где прятались Габриэль и Наташа.

Настя и Джонни бросились за ним, но было слишком поздно: оно уже отворило дверь. Оттуда вдруг вырвался яркий белый свет, который врезался в черное тело существа и спалил его в одно мгновение. Из комнаты вышла Наташа, на ней было слепяще-белое одеяние, ничего, кроме лица и силуэта, не разглядеть, так это все светилось. И вслед за ней шел Габриэль с белыми крыльями и хрустальным мечом.

От Наташиного света сгорели все черные тени, что еще дрались с Сержем и Ритой, а потом свет девочки погас, Настя бросилась к папе римскому, потому что выяснять произошедшие перемены с ангелом и балериной не было сил. Она оставляла за собой кровавый след, твари порвали ей плечо и икры, но боль от вида разорванного призрака была сильнее. Она рухнула на колени перед ним и бережно положила его голову на свои колени.

— Ваше святейшество…

— Это все хорошо. Все хорошо, — шептал, растворяясь навсегда, призрак Родриго Борджиа, папы римского Александра VI. — Дитя мое, только не дай им…

Он угас окончательно, оставив ее с пустыми руками. Она горько заплакала и легла на пол прямо в кровь, держась за порванное плечо. Одиночество накатило сильнее, душило ее отчаянием, горечью потери. Боль в ранах была притуплена острым клинком душевного страдания.

Кто-то стал перетягивать ей раны. Она мельком увидела, что это Рита. Серж помог подняться, Цезарь тоже подошел, весь в поту и крови, чтобы помочь. Настя искала глазами графа Виттури. И увидела, как Локи и Итсаску добивают извивающуюся тварь, похожую на длинного крокодила, скрещенного со львом. Ролан выпихнул ногой в проем верещащую тварь с телом человека и мордой бабуина. Едва тело демона оказалось за чертой двери, его снесла бледная тень с женским перекошенным лицом, и визг бабуина вскоре стих эхом где-то в глубине подъезда. Противостояние Кали и графа Виттури представляло собой столь завораживающее действо, что больше никто не вмешивался в их танец смерти. Рубашка на Самаэле была разорвана в клочья, но ран на идеальном теле не было, видимо, они залечивались быстро, потому что у Насти еще было достаточно сил. Из шести рук у Кали осталось только три, но демону все равно приходилось сложно. Гнев Кали был страшен, она постоянно нападала, менялась в размерах, перемещалась молниеносно, стараясь отрубить графу голову. Лицо демона было непроницаемо. Он сражался спокойно, сосредоточенно, отражал нападения и одновременно угрожал Кали.

Они бы так и продолжали этот танец, не заметь Кали Наташу, которая неосмотрительно приблизилась к приемной. Белизна ее одежд все еще ярко горела, что привлекло внимание синего глаза Кали.

Ведьма вдруг молниеносно оказалась около Наташи, схватила ее, отлетела вместе с девочкой в сторону, подальше от графа, и начала исчезать. Габриэль и Ролан, стоявшие рядом с балериной, не успели ничего сделать, зато граф Виттури воспользовался этим моментом и нырнул вместе с Кали в пустоту. Видимо, он не дал ей завершить переход, потому что вернул ее обратно вместе с безжизненно повисшей на руке Кали Наташей. Клинок графа насквозь прошил Кали, поначалу Насте показалось, что он и Наташу задел, и она вырвалась из рук Сержа и Риты, бросилась к ним. Приблизившись, она поняла, что клинок прошел совсем рядом с Наташей, но Кали была жива. Она отпустила, содрогаясь, девочку, и та рухнула к ее ногам.

Граф Виттури, презрительно глядя в глаза Кали, разорвал ей грудную клетку и вытащил из нее черное каменное сердце. Глаза ведьмы потухли, и она упала вслед за Наташей на пол, разбившись на черные блестящие, как куски обсидиана, осколки.

Настя уже хлопотала около девочки, но граф Виттури отодвинул ее в сторону, достал маленькую флягу и приложил к белым губам Наташи.

— Незавершенный переход мог ее убить, но, кажется, подвеска помогла ей выжить.

Только сейчас Настя начала ощущать боль от ран, так что подчинилась Рите, которая прикладывала какие-то мази и бинтовала ее. Наташа медленно приходила в себя.

— Почему ты отдала ей кулон Избранной? — Глаза демона прожигали насквозь.

Настя пожала плечами.

— Он ей понравился. А мне с ним было тяжело ходить.