Дитя Ноктурны

— Тяжело? — Демон провел рукой по волосам, зачесывая их назад. На его лице было поначалу полное недоумение, но потом он расхохотался.

— Что такого смешного я сказала? — Настя жмурилась и шипела от боли, когда Рита прижигала мазью рваные раны.

— Ты — ничего. А вот Рафаэль славно над нами подшутил. Надо мной. — Граф Виттури снова стал серьезным. — Похоже, что ты — хранительница этой побрякушки. Поэтому кулон предупреждал тебя о грозящей ему опасности, но не защищал, как Наташу. Настоящая Избранная — это она.

Настя почувствовала дикое облегчение от этих слов. Все это время участь Избранной давила на нее, а теперь она оказалась от нее свободна. Она прикрыла глаза, позволив Рите обнять себя. Мудрая ведьма помогла ей скрыть слезы облегчения. Но потом страх за Наташу накатил снова.

— Но значит… значит…

Граф Виттури покачал головой, печально глядя на Настю.

— Нет, земная, твоя судьба останется с тобой.

Настя вздохнула с облегчением: Наташа будет жить!

Габриэль и Ролан переглянулись. Им-то легче не стало. Как раз наоборот. Весь груз ответственности за судьбу Избранной неожиданно оказался на плечах кающегося ангела и растерянного инкуба.

Все время, пока Габриэль с Наташей прятались в одном из кабинетов, тревожно прислушиваясь к шуму битвы, ангел никак не мог избавиться от ощущения, что находится совсем рядом с разгадкой своей миссии.

В тот момент, когда дверь распахнулась и на пороге появился черный человек с закрытым лицом, яркий свет ослепил Габриэля. Он не сразу понял, что это заполыхала вдруг ставшая белой Наташа. А когда свет полностью поглотил их, то Габриэль вспомнил все. И за спиной ощутил снова крылья. Он пришел не за Настей, но та должна была привести его к Наташе. И именно маленькую балерину ему предстояло охранять для исполнения ее предназначения.

Граф Виттури передал девочку ангелу и инкубу, убрал мечи в ножны, прижался к стене на мгновение, чтобы собраться с силами, а йотом прошел мимо агентов в свой кабинет, хлопнув дверью.

Что же… Они над ним хорошо посмеялись. Избранная дева — не Настя, это хорошо… Меньше груза на земной. Ей и так чудовищно тяжело.

— Это ничего не меняет, Самаэль, — раздался женский голос за его спиной. Резковатый, высокий, раздраженный. Веста, конечно.

Он развернулся. Одна из сотворенных Старой Матерью духов огня стояла перед ним в легком хитоне, приоткрывающем ее правое бедро. Огоньки сверкали в светлых волосах, синие блестящие глаза, пухлые губы… Она вся так и излучала страсть и желание.

— Светлы дни и горячи твои ночи, Веста! — приветствовал ее граф.

Она и опомниться не успела, как демон скользнул по теплой коже ее бедра ладонью, прижимая к себе, а другой рукой притянул голову поближе, запустив ей пальцы в волосы. Сначала Веста хотела оттолкнуть его, но не смогла. Ему никто не мог сопротивляться. К тому же как она хотела повторить тот его поцелуй! Она стала мягкой и податливой в его объятиях, прижималась к нему теснее. Он с удовольствием поцеловал ее.

Прикрыв глаза, Самаэль почувствовал, что Мать передала ему с Вестой важное сообщение. Он мельком разглядел темную комнатку, детскую кроватку с белеющими в сумраке простынями. Старая Мать склонилась над колыбелью, протянула руку, и с ее ладони посыпалась золотая пыльца. Улыбка на губах Старухи была такой… любящей и нежной, что Самаэль почувствовал, что похожая нежность на мгновение сжала его сердце.

Человеческое дитя заворочалось, Старая Мать тихонько стала напевать колыбельную, чуть качая кровать.

— Спи, отдыхай. Расти. Мы будем ждать тебя, Настя, — донесся до него ее шепот.

Дыхание перехватило, и он снова почувствовал поцелуй Весты на губах и ее пальцы, ласкающие его волосы.

— Что тебе нужно? — спросил он, прервав резко страстный поцелуй, слегка отталкивая ее прочь.

Дух огня, распаленная страстью, вспыхнула от ярости.

— Мать прислала меня сказать тебе, что Настя неприкосновенна. Пока в ней сила Матери, ты не сможешь быть с ней.

— С чего она взяла, что я собирался? — приподнял бровь Самаэль. Он улыбался, а Весту это дико злило. — Ты спалила свой хитон, — добавил он, с интересом разглядывая ее пышные формы.

Веста сначала полыхнула стыдом, потом решила не стыдиться, затем разозлилась на демона, вспомнила о поцелуе, загорелась желанием, однако заметила его спокойствие и насмешку в уголке губ и вспыхнула от негодования.

Пока она размышляла, что лучше, он решил все за нее, привлек снова к себе, и она, изнывая от желания, обвила его шею, готовая простить все на свете…

— Она тебя вместо Насти мне прислала? В качестве утешения? — прошептал он ей на ушко, подхватив ее, когда она, послушная и распаленная страстью, уже обвивала его ногами.

— Будь ты проклят, демон! — Веста обиделась и вспылила, лишая себя возможности получить Самаэля.

Она вспыхнула в его руках ярким огнем и исчезла.