Дорогой епископ,
Благодарю вас за ваше письмо от 25 июля относительно немецкой проблемы. Я вполне сознаю важность ваших слов о том, что не следует лишать ободрения какие бы то ни было элементы сопротивления нацистскому режиму в Германии. Вы помните, вероятно, что 8 мая, выступая в Эдинбурге, я посвятил большую часть своей речи Германии и завершил выводом, что если какая-либо часть немецкого народа искренне желает возвращения Германии к государственности, основанной на уважении к закону и к правам индивидуума, то эти люди должны понимать, что никто не поверит им, пока они не предпримут решительные шаги к избавлению от нынешнего режима. На данный момент я не считаю возможным делать иные публичные заявления. Я понимаю трудности и опасности, с которыми сталкивается оппозиция внутри Германии, но до сих пор эти люди не подавали признаков своего существования, и пока они не последуют примеру угнетенных народов Европы, не отважатся на риск и не предпримут решительных шагов, чтобы противодействовать нацистскому режиму террора и попытаться его свергнуть, я не вижу возможности что-либо добавить к заявлениям, которые члены Правительства уже сделали по поводу Германии. Полагаю, эти заявления ясно дают понять, что мы не намерены лишать Германию ее места в будущем устройстве Европы, однако чем долее немецкий народ смиряется с нацистским режимом, тем больше становится его ответственность за преступления, которые этот режим творит от имени своего народа.
Искренне ваш
Энтони Иден526.
Правила приличия помешали Идену выразить в этом письме свои подлинные чувства, но о них свидетельствует сохранившаяся в назидание потомству надпись на полях письма Белла: «Не вижу ни малейшей причины потакать надоедливому попу!»
Но не все было так беспросветно: по крайней мере, Гейдрих нарвался на пулю. Под конец мая чешские партизаны подкараулили хорька-альбиноса, разъезжавшего в «Мерседесе» с открытым верхом, и неделю спустя творец «Окончательного решения» оказался в руках Господа Авраама, Исаака и Иакова.
Глава 26 Влюбленный Бонхёффер
Мария фон Ведемайер
Сразу после поездки в Швецию Бонхёффер 8 июня 1942 года отправился в Кляйн-Крёссин к своему старому другу Рут фон Кляйст-Ретцов. В имение приехала и внучка Рут Мария, только что закончившая школу. Ей предстояло отслужить год на гражданской службе, и перед тем девушка решила повидать родню. Она вспоминала: