Дю Геклен

Роберт Ноллис окончательно успокоил его, заявив, что герцог Ланкастер будет благодарен ему за то, что он помилует своего противника. Затем Бертран встал на колени перед герцогом: "Благородный герцог, я молю и прошу вас, пожалуйста, не ненавидьте и не вините меня, если я плохо обращался с этим убийцей. Если бы не ваша репутация, я бы убил его". "Ты победил", — ответил герцог, освободил Оливье, дал ему тысячу ливров на снаряжение и пожаловал Бертрану оружие Томаса Кентербери[17], который был изгнан от его двора как предатель.

Этот поединок стал событием в Динане и его округе. Память о нем увековечена, и на месте, где оно произошло, которое теперь называется площадью дю Шам-Клос, стоит статуя Дю Геклена. Победителя, конечно же, чествовали. Кювелье добавляет, что его тетя хотела его поцеловать. Была ли у него тогда тетя в Динане? Неизвестно. Но ответ Бертрана заслуживает внимания. Его крайняя грубость в этом случае, редко встречающаяся поэме Кювелье, вполне правдоподобна и помогает набросать психологический портрет Дю Геклена:

Дама, — сказал Бертран, — подите прочь,
Удовлетворяйте свои желания со своим бароном,
Ибо, ей-богу, мне все равно, что трахать.
Если я не могу сделать что-то еще.

Ланкастер и Дю Геклен

Вскоре после этого герцог Ланкастер снял осаду Динана, который, таким образом был спасен, и вернулся к осаде Ренна. Что касается Дю Геклена, то он оставался в Понторсоне до начала марта, продолжая нападать на осаждающих. Наконец он нашел способ войти в город. В Ренне снова стало не хватать припасов, поэтому командующие обороной города решили послать гонца за помощью к Карлу де Блуа, который, как считалось, все еще находился в Нанте. Однако для этого необходимо было пересечь английские осадные линии. Один горожанин вызвался добровольцем. Он отправился в лагерь Ланкастера как перебежчик. Чтобы обмануть герцога, он сказал, что подкрепление из четырех тысяч немцев, посланное дофином Карлом, прибудет с востока. Чтобы подтвердить это, осажденные кричали с этой стороны, как будто с вершины своих стен они могли видеть на горизонте эти подходящие подкрепления. Герцог Ланкастер немедленно отправился навстречу им с основной частью своих войск, а горожанин сбежал и отправился по дороге в Нант. В нескольких километрах от Ренна он наткнулся на Дю Геклена и его отряд, сидевших в засаде в лесу. Выслушав горожанина, Бертран понял, какая возможность ему предоставляется. Под покровом темноты он ворвался в английский осадный лагерь, сильно обезлюдевший в отсутствие герцога, поджег палатки, захватил сто повозок с припасами и вошел в Ренн.

Осажденные были очень рады этому подкреплению и продовольствию. Дю Геклен, и это еще одна черта его характера, был совсем не склонен к беспричинной несправедливости и грабежу невинных. Как бы ни был он дик и жесток, когда считал себя правым, он также был великодушен к тем, к кому не было причин для неприязни, особенно когда он одерживал победу. Он заставил вернуть повозки и лошадей возницам, потребовал, чтобы им заплатили за припасы, а затем отправил их обратно в лагерь с ироничным посланием Ланкастеру, предлагая ему вино, которого в городе теперь было полно.

С тех пор Дю Геклен был душой обороны Ренна. Неужели, пытаясь переманить его, герцог Ланкастерский пригласил его в свой шатер? Содержание разговора, о котором сообщает Кювелье, говорит об этом. Ланкастер послал герольда в Ренн, чтобы пригласить Дю Геклена на встречу. Герольд попросил встречи с Бертраном. Он был показан ему издалека, одетым в черный плащ, с топором на плече и выглядевшим очень свирепо, за ним следовало с полдюжины соратников. "Он больше похож на разбойника, который выслеживает торговцев", — удивился англичанин. "Будьте осторожны, — посоветовал капитан из Ренна, — говорите с ним очень вежливо; если вы возьмете другой тон, он отрубит вам уши топором". Это многое говорит о вспыльчивости и самомнении Дю Геклена. Герольд передал ему приглашение Ланкастера и письменный пропуск, который позволил бы ему беспрепятственно прибыть в английский лагерь. Бертран попросил прочитать ему это — "ибо он не умел ни писать, ни считать" — и сразу же согласился. Подражая знатным баронам, он велел дать гонцу костюм и сто флоринов, затем снарядился и уехал. В английском лагере все хотели увидеть "черного пса", диковинку и героя дня.

В шатре Ланкастера велись разговоры о бессмысленности продолжении войны. Герцог пытался заставить Дю Геклена понять, что у партии Блуа больше нет шансов и что упрямство его сторонников приведет лишь к многочисленным смертям. "Тем лучше для оставшихся в живых, их доля в добыче будет больше", — ответил Бертран. Затем Ланкастер перешел к истинной цели встречи: