Дюна. В Королевстве. Четвертая Книга

“Интересно, что это за договор слияния…” — ухватилась я за новую информацию, а тем временем послышался голос НАТОвца.

— Перенос сроков подписания? — коротко предложил он.

— Мы и планировали анонсировать договор в следующем году — после ноябрьских выборов, но болезнь Фредерика катализировала события, — вступил в разговор Герцог.

— Повестка саммита уже обозначена, — к беседе присоединился Розен. — Перенос сроков подписания привлечет не меньше внимания и вызовет ненужные вопросы.

Мне сложно было лавировать в их разговоре, но я поняла одно. Премьера Нидерландов должны были заменить на своего человека в конце следующего года, официально, не привлекая шумихи, затем внедрить договор слияния, но прогрессирующая болезнь Фредерика внесла свои коррективы в планы Генри.

— В понедельник я вылетаю в Гаагу. Поговорю с Велдером и кабинетом министров, — произнес Генри, и беседу поддержал герцог Люксембурга.

— Я следил за реакцией Велдера. Сегодняшняя новость о помолвке и передаче короны может сыграть свою роль.

— Согласен, — кивнул Штольц, и я вслед за ним.

Генри уже позиционировался, как будущий король Нидерландов и Бельгии, и этот факт будет иметь вес и задавать тон беседе.

Уверена, мой серый кардинал мог пойти и на такую меру, как шантаж, но по какой-то причине хотел договориться законным путем. Возможно, оставив подобные меры на крайний случай.

“В любом случае, я отдала бы многое, чтобы посмотреть, как Серый Кардинал ведет переговоры с врагами…” — я иронично улыбнулась.

Внезапно со стороны левого крыла дома, где были припаркованы машины гостей, появился глава службы безопасности, а за ним еще один припоздавший гость, в котором я узнала канцлера Германии Руперта Краузе.

— Напитки, как ты знаешь, в баре, — показал Генри подбородком вновь прибывшему, а Штольц добавил:

— Твой любимый Далмор мы не трогали.

Мужчины рассмеялись, а Краузе благодарно улыбнулся и, подойдя к дальней панели, бросил в хрустальный стакан пару кубиков льда и плеснул из графина янтарной жидкости.

— Как прошла поездка в Вену? — поинтересовался хозяин дома.

— Отлично. Прости, не смог приехать на турнир, — ответил тот, садясь на удобный кожаный диван рядом с седовласым лоббистом. — Что я пропустил?

— Обсуждали договор слияния, — ответил Штольц.

— Я считаю, что договор будет полезным инструментарием, — кивнул тот. — Он заложит основы функционирования Бенилюкса и укрепит Евросоюз на ближайшие годы.

— Согласен, — кивнул НАТОвец. — После того, как не приняли конституцию, Евросоюз долгое время находился в стагнации. После ратификации Лиссабонского Договора ситуация немного улучшилась и эффективность функционирования Евросоюза увеличилась. Но проблема дефицита легитимности осталась.

Да, теперь было понятно, почему Генри заинтересовал евросоюзовцев, и почему за ним пошли. Король не просто создавал Бенилюкс — свою вотчину, но и предлагал упрочнить влияние ЕС на мировой арене.

“Да, мой серый кардинал — тонкий политик…” — улыбнулась я, в очередной раз понимая, за что я его полюбила.

— Договор должен быть одобрен, — кивул Розен. — Таким образом он завершит многолетнюю дискуссию о реформе и закрепит баланс не только между странами Бенилюкса, но и между членами ЕС.

— Текст уже готов? — поинтересовался Краузе.

— Конечно, — кивнул сухопарый джентльмен и передал ему кожаную папку. — Преамбула. Пять статей. Одиннадцать протоколов и сорок две декларации. Сюда включены и три опоры, — продолжал пояснять он, пока немец внимательно изучал документ. — Дополнения относительно общей внешней политики и политики безопасности. Третья опора, связанная с сотрудничеством в области юстиции и внутренних дел, сейчас прорабатывается органами. Текст будет вноситься в три основополагающих документа ЕС, и после подписания и ратификации договор слияния инкорпорируется в них.

— Толково, — кивнул немец и добавил: — Договор подписываем на декабрьском саммите?

— Да, план таков, — ответил Генри, а я задумалась.

Голос Генри звучал ровно, что говорило о его уверенности, что он провернет свою схему до нового года, как и планировал, но мне почему-то так и не удалось обрести спокойствие.

— Что с нидерландцами? — тем временем спросил канцлер.

— Новость о передаче короны делает свое дело, — ответил Штольц, а я обратила внимание, что факт помолвки воспринимался окружающими, как некий инструмент в достижении цели. Возможно Генри, уже и поздравляли с семейным торжеством до моего прибытия, но сейчас мужчины никак не реагировали, собственно, как и новый гость.

— Клаус только чуть все не испортил, — послышался голос Герцога.

— Несмотря на эпатаж, появление Клауса тоже сыграло свою роль, — заговорил Юргенс.

— Да, он себя дискредитирует, — кивнул Генри, а я задумалась.