Дюжина лазеек

– Добрый вечер, – вежливо склонила голову Летиция. – Не ожидала вас так поздно, госпожа Анна. Рада встрече, господин… Шемитт, верно?

И почему я чувствую себя девочкой-подростком, которую мама застукала во время поцелуев с мальчиком?

– Верно, – кивнул дракон, не отводя от призрака мерцающих огнем глаз, и сказал прямо: – Нам с Анной нужно пообщаться наедине.

Летиция поджала губы, и я поспешила уточнить негромко:

– Адвокатская тайна.

– Разумеется. – Она с достоинством поклонилась. – Зовите, если будет нужда.

И ввинтилась в сейф, к своему жемчугу.

Я моргнула и предложила:

– Присаживайтесь, господин Шемитт. Мне позвонила Торхильд… Вы ведь не в курсе, что она выяснила?

Он покачал головой и скупо улыбнулся:

– Эта милая девушка отказалась нам что-то говорить. Заявила, что вы – ее наниматель и только вам она будет отчитываться. Шелина с ума сходит.

Так вот почему он так быстро взял трубку!

– Шэриэль пострадал от магии, – сообщила я без обиняков. – Это точно, можно требовать любую экспертизу.

Темно-красные брови дракона сошлись на переносице.

– Проклятие? Но кому и зачем?.. Впрочем, с этим я разберусь сам.

– Не нид, – поправила я хмуро. – Драппа[14].

– Что? – вскинулся Шемитт. – Но…

Я подняла руку, прося дать мне закончить.

– Думаю, Соэрель отчаянно хотел, чтобы Шэриэль унаследовал только эльфийские черты. Не зря он так упрямо повторял «мой сын – эльф!». Тут ему не повезло, в мальчике слишком сильна драконья кровь.

Глаза Шемитта полыхнули. Догадался.

– Хотите сказать, Соэрель пытался задавить в Шэриэле все драконье? Именно отсюда его сердечные боли, астма…

– Боязнь высоты, – закончила я со вздохом. – Полагаю, что так. Точнее, так полагает моя знакомая, эриль.

– Драппа считается почти безобидной, – Шемитт принялся рассуждать вслух. – Но если вложить в нее очень много магии, то добрые пожелания – например, стать настоящим эльфом и достойным сыном своего отца – превратятся в приказ… Проклятие!

Дракон прикрыл веки. Лишь сжатые кулаки и полоски чешуек на побледневших скулах выдавали, в каком он бешенстве.

– Дело мы выиграем, – заметила я ровно, подавив инстинктивное желание спрятаться под стол. – Судья не оставит ребенка с отцом, который ставит на нем магические эксперименты. Хотя судебный процесс будет… неприятным.

Шемитт отрыл глаза, в которых сверкали злость и какой-то шалый огонь.

– У вас есть другое предложение? Ну же, Анна, говорите!

Я пожала плечами и сказала, подчиняясь его требовательному взгляду:

– Вряд ли эльфам понравится шум в прессе. Можете представить, какие будут заголовки?

– «Эльфы тайно презирают другие расы»? – предположил дракон, нехорошо усмехаясь. – «Снобизм или расизм»?

– Именно, – улыбнулась я в ответ. – Я могу связаться с адвокатом Соэреля…

– У меня есть идея получше, – перебил Шемитт. – Минуту.

Он вынул из внутреннего кармана пиджака телефон, набрал какой-то номер.

– Добрый вечер, Аэль, – произнес дракон сдержанно. – Хотя насчет доброго я, пожалуй, погорячился… Ну что ты, дело вовсе не в суде. Я о той грязной истории с драппой… Хочешь сказать, ты не в курсе? Впрочем, неважно. Приструни своего внука. Иначе я заявлю во всеуслышание, что Соэрель пытался магией вытравить из Шэриэля драконью кровь… Именно. Уж поверь, у меня есть доказательства. Ты ведь не хочешь войны между драконами и эльфами?.. Прекрасно. Со своей стороны могу заверить, что Шэриэлю предоставят возможность развивать и драконью и эльфийскую магию. Пусть потом сам решает, что ему ближе. Но встречи с отцом – только в присутствии драконьих родственников. Согласен?..

Шемитт выслушал ответ, коротко попрощался и улыбнулся мне.

– Все решено. Кстати, ваша знакомая не откажется помочь снять драппу?

– Возможно, – пожала плечами я. – У Шелины есть ее номер, пусть сами договариваются.

– Разумно, – одобрил Шемитт, гибко поднялся и сверкнул глазами. – Поужинаете со мной, Анна?

Не сказать, чтобы это предложение было таким уж неожиданным. Я ведь замечала, какими глазами дракон на меня смотрит. Да и не первая это попытка, в самом деле.

Осталось решить, нужно ли мне это?..

Шемитт наблюдал за мной, как кот за птицами: пристально, голодно. Я представила его – скрючившимся на подоконнике, издающим горловое мурлыканье – и с трудом удержала смех.

– С удовольствием, – ответила я, прямо встретив его взгляд.

Почему бы и нет, в конце концов? Лучший способ победить соблазн – ему поддаться.

Шемитт медленно улыбнулся:

– Как вы относитесь к езде верхом?

Каюсь, промелькнувшие в голове картинки были… не вполне приличными.

Улыбка дракона стала шире, как будто он прочитал мои мысли. Он уточнил после паузы:

– Вы когда-нибудь катались на лошади?

Я прищурилась:

– Не приходилось. Погодите! Вы же не хотите сказать?..

– Вы против? – усмехнулся он. – Увы, до моего острова иначе не добраться. Ну же, решайтесь!

И протянул мне руку.

Колебалась я не дольше минуты. Сумасшествие! Но… Думаю, мне понравится сходить с ума – с ним.

* * *

В свете закатного солнца дракон переливался бордовым и алым.

– Ваш скакун готов, – пророкотал он, пододвигая ко мне крыло вместо трапа, и ухмыльнулся. – Садитесь.