Дивергент

Она хватает меня за руку и ведѐт к выходу. Не помню, чтобы она говорила мне, что

Мэттьюс не старый, ворчливый учѐный. Может и не говорила об этом вообще.

Не будь идиотом, думаю я.

Мэттьюс протягивает руку. - Привет. Рад знакомству. Я Мэттьюс.

- Тобиас, - говорю я, потому, что "Четыре" звучит здесь странновато. Здесь людям не

пришло бы в голову идентифицировать себя по количеству собственных страхов. - Мне

тоже.

- Итак, мы идѐм в лаборатории, я полагаю, говорит он. - Сюда.

Глава 18.ТОБИАС (часть 2)

Этим утром объединение наполнено людьми, одетыми в зеленую или темно-синюю

униформу, которая облегает лодыжки или заканчивается несколькими дюймами выше

ботинка, в зависимости от роста человека. Объединение полно открытых площадок, отходящих от главных коридоров, подобно сердечным камерам, каждая из них отмечена

буквой и номером, и, кажется, люди передвигаются по ним, некоторые, неся стеклянные

устройства, как те, которое принесла Трис этим утром, а некоторые с пустыми руками.

- Что это за цифры? - говорит Трис. - Просто способ маркировки площадок?

- Здесь раньше были ворота, - говорит Мэттьюс. - Это значит, что у каждой из них была

дверь и коридор к конкретному самолету, отправляющемуся в конкретное место. Когда

они переделали аэропорт в объединение, они вырвали все стулья, на которых люди сидели

в ожидании полета, и заменили их лабораторным оборудованием, в большинстве взятым

из городских школ. Эта область объединения в основном является огромной

лабораторией.

- Над чем они работают? Я думал, вы просто наблюдали за экспериментами, - говорю я, смотря на женщину, которая спешит из одного конца коридора в другой с экраном, балансирующем на обеих ладонях, как подношение. Лучи света простираются по

полированным плиткам, искривляясь к потолку. Через окна все кажется таким мирным, каждая подрезанная травинка и дикие деревья, качающиеся на расстоянии, и трудно

представить, что за пределами этого места люди уничтожают друг друга из-за

"поврежденных генов" или живут под строгими правилами Эвелин в городе, который мы

покинули.

- Некоторые из них именно этим и занимаются. Все, что они замечают во всех остальных

экспериментах, должно быть записано и проанализировано, так что это требует многих

сил. Но некоторые также работают над созданием более эффективных способов лечения

генетических повреждений или разработки сывороток для наших личных нужд, вместо

того, чтобы создавать их для нужд экспериментов - десятки проектов. Все, что тебе надо

сделать, это лишь прийти со своей идеей, собрать команду и предложить это совету, который работает под руководством Дэвида. Они обычно одобряют все, что не слишком

рискованно.

- Да, говорит Трис. - Не стоит рисковать.

Она слегка закатывает глаза.

- У них неплохие основания для такого усердия, говорит Мэттьюс. - Перед тем, как были

основаны фракции, и стали использовать сыворотки, эксперименты почти всегда

подвергались регулярным атакам изнутри. Сыворотки помогали людям, участвовавшим в

эксперименте, держать себя под контролем, особенно сыворотка памяти. Ну, полагаю, никто больше этим не занимается

58

- Всѐ в Оружейной Лаборатории.

- Оружейная Лаборатория. Он произносит эти слова, будто что-то хрупкое. Святые слова.

- Так, это Бюро дали нам сыворотки, по началу, говорит Трис.

- Да, говорит он. - И Эрудиты продолжили работу над ними, стали совершенствовать их.

Включая твоего брата. Если честно, у нас есть несколько их разработок, полученных из

наблюдений в контрольной комнате. Единственное над, чем они не работали - это

сыворотка памяти

- сыворотка Отречѐнных. Наша намного совершеннее, с тех пор это наше лучшее оружие.

- Оружие, повторяет Трис.

- Ну, в городах еѐ используют против мятежников, лишь с одной целью - стереть

воспоминания людей, чтобы не пришлось их убивать; чтобы они забыли, против кого

сражаются. Мы также используем еѐ против повстанцев из-за границы, что всего в часе

пути отсюда. Когда мятежники организуют рейды, сыворотка помогает остановить их, не

лишая жизни.

- Это . . . Начинаю я.

- Всѐ ещѐ так ужасно? подхватывает Мэттьюс. - Может быть. Но начальство здесь

считает, что это помогает нам держаться на плаву, помогает дышать. Так что.

Я поднимаю брови. Он только что высказался против своих собственных лидеров, так

обыденно, что я едва заметил. Интересно, разве в этом месте можно так просто выражать

своѐ несогласие, публично, посреди обычного разговора, вместо секретных местечек и

шѐпота.

Он сканирует свою карту у массивной двери слева от нас, и мы входим в ещѐ один

коридор, тесный, залитый тусклым светом флуоресцентных ламп. Затем останавливается

у двери с надписью КОМНАТА ГЕННОЙ ТЕРАПИИ 1. Внутри, девушка со светло-

коричневой кожей в зелѐном комбинезоне, меняет бумаги на экзаменационном столе.

- Это Хуанита, лабораторный техник. Хуанита, это -

- Да, я знаю, кто они, говорит она улыбаясь. Краем глаза я замечаю строгий,

раздражѐнный взгляд Трис, которой напомнили, что вся наша жизнь была под прицелом

камер. Однако она не произносит об этом ни слова.

Девушка протягивает мне руку. - Босс Мэттьюс единственный, кто зовѐт меня Хуанита.