Диверсанты Судоплатова. Из Погранвойск в Спецназ

– Они думают, на этом все кончилось? – негромко ронял слова капитан Журавлев. – Мост снесем к чертовой матери, а фрицам спокойной жизни уже не будет.

На Большой земле неудачную попытку взорвать Витемский мост восприняли с непонятным капитану Журавлеву спокойствием. Словно сходил в очередную атаку батальон, оставил под огнем половину личного состава, а теперь готовьтесь к новой атаке.

Но если за линией фронта могли рассчитывать на быстрое пополнение (день и ночь идут маршевые роты на фронт), то здесь, в немецком тылу, все обстояло намного сложнее.

В отряде «Застава» погибла и получила ранения почти половина личного состава. Особенно велики были потери среди саперов, которые шли в первых рядах и любой ценой пытались взорвать мост.

– Опять любой ценой, – не скрывал злости Федор Кондратьев. – Разгромили фрицев под Сталинградом, взяли Ставрополь, Воронеж, Курск – добьем врага! Нельзя с налету мост на воздух поднять, а мы напролом шли.

– В санчасти каждый день раненые умирают, – закуривая, сказал особист Авдеев. – Настрой у людей хуже некуда. Сразу лобовые атаки вспоминаются – лишь бы показать активность.

В отряде «Сталинцы» настрой был тоже подавленный. Бывший командир Илья Бажан и без того приучил людей к бездействию. Лейтенант Зиняков сумел перестроить отряд, провел несколько удачных операций, сколотил крепкий коллектив. Но «сталинцам» не везло.

Самый крупный отряд в районе сумел с трудом вырваться из окружения в октябре, и вот снова потери при попытке взорвать Витемский мост. Формально «сталинцы» не подчинялись капитану Журавлеву, но уже через несколько дней он вызвал Зинякова к себе:

– Что, обожглись, Андрей Викторович?

– Слабовато подготовились, – откровенно ответил лейтенант. – Своих два десятка убитых и раненых, и еще эта расправа над заложниками. Люди возле берега подо льдом лежат, зрелище не дай бог.

– Мост взрывать все равно будем. Это приказ сверху, и мы от этого не уйдем. А полицейские гарнизоны надо в ближайшее время тряхнуть. Такие расправы без последствий оставлять нельзя.

Через день появился в отряде Павел Коробов. Командиры тянулись к Журавлеву, понимая, что в одиночку пережить зиму будет трудно. Кроме того, Журавлев, хоть и в небольших количествах, получал помощь с Большой земли. Поделился с Зиняковым и Коробовым медикаментами, забрал в свою санчасть четверых тяжело раненных.

И в эти же дни, не дожидаясь, пока люди придут в себя после потерь, нанесли несколько ударов, имеющих главную цель – отомстить за расправу над заложниками возле Витемского моста.

Николай Мальцев с тремя бойцами, проводником Павлом Шестаковым перехватили патрульную группу полицаев, проверявшую участок железной дороги. Рискуя, вышли навстречу из перелеска и открыли огонь.

Четверо полицаев были убиты на месте, двое пытались убежать. Их догнали на насыпи и расстреляли, не обращая внимания на приближавшийся эшелон. Из вагонов и платформ стреляли вслед, но группа исчезла в лесу.

Без потерь не обошлось. Очередью из крупнокалиберного пулемета был убит один из бойцов. Журавлев выговорил Мальцеву за излишний риск. Николай отмалчивался, а затем не выдержал:

– Подо льдом люди до сих пор плавают. Местные жители за три версты эту полынью обходят. Если сволочей за такие вещи прощать, нас уважать перестанут.

Снайпер Грицевич подкараулил с утра нового начальника волостной полиции Саяпина и застрелил его, когда тот вышел по нужде. Тело полицая полдня лежало возле распахнутой уборной, рядом валялась в снегу винтовка.

Провели еще несколько операций, взорвали два грузовика на дороге. Собрав командиров, Журавлев сказал:

– Все! Выпустили пар, и довольно. Возвращаемся к главному заданию.

– А что, есть предложения? – спросил старший лейтенант Кондратьев.

– И предложения, и вопросы. Сколько у тебя взрывчатки на сегодняшний день имеется?

– Килограммов двадцать пять тротила, две противотанковые мины. Понемногу выплавляем тротил из гаубичных головок. За неделю еще килограммов двенадцать добудем.

– Маловато.

– У меня завода под рукой нет. А в чем дело? Опять мост штурмовать будем?

– Нет, другой план имеется.

Оказывается, у капитана Журавлева состоялся неожиданный разговор с ремонтником Родионом Астаховым, который в числе других заложников содержался в Вяземском полицейском участке и был освобожден во время налета на вражеский гарнизон.

Капитан зашел по делам в санчасть, где хирург Наталья Малеева удаляла Астахову сломанные и поврежденные во время полицейских допросов зубы.

– Ну что, передышку сделаем? – спросила Наталья, протягивая Родиону мензурку со спиртом. – Выпей, легче станет.

Астахов, тяжело дыша, вытирал пот со лба. Малеева удалила ему в два приема шесть зубов. Осталось выдернуть еще два, чтобы избавить человека от постоянной мучительной боли.

– Не надо передышек, – замотал головой Астахов. – Налейте еще спирта, и закончим с этими чертовыми зубами.

– Тогда посиди, отдохни немножко.

– Тяжко пришлось? – спросил у него капитан Журавлев.

– Несладко. Вовремя вы ударили, а то перебили бы нас всех. У меня разговор к вам есть, товарищ капитан.

– Какой разговор? Сиди, лечись.