Для любви нет преград

Он должен был знать, что смелая девочка‑подросток справится со смертью матери и превратится в человека, любящего помогать другим. Репутация у Джесс была безупречной. Но хотел ли он сблизиться с ней? Хотел ли он с кем‑нибудь сблизиться? Данте не смог справиться с потерей родителей. Горе застыло в его сердце.

До аварии у него было много интересов: катание на лошадях, женщины, тренировки в спортзале. Сейчас ему был доступен только бизнес. Закрыв глаза, Данте дышал ровно и глубоко, пытаясь не думать о Джесс, а затем вздрогнул, почувствовав ее прохладные руки на своей коже.

– Извини, – сказала она очень серьезно. – Неужели у меня такие холодные руки?

– Они скоро разогреются.

Когда она начала работать над его мускулами, все романтические мысли улетучились из его головы.

– Постой!

– Я знаю, что я делаю.

С этими словами Джесс положила ладонь ему между лопаток и снова сильно нажала.

– Не волнуйся, – успокоила она. – Это скоро закончится.

Более привычный к ласкам и страстным прикосновениям, он тихонько зарычал, предупреждая, пока она массировала и ощупывала его поврежденную ногу.

– Постарайся расслабиться, – настаивала она.

– Тебе нравится мучить пациентов?

– Это моя работа.

– Тогда совершенствуйся.

– Я намерена исцелять, а не получать удовольствие.

Он фыркнул.

– Успокойся, – сказала Джесс.

– Не говори мне, что делать.

– Ты собираешься сам себя лечить?

– Продолжай, – прорычал он.

– Больше никаких разговоров. И насмешек. Тебе есть о чем подумать, – заверила его Джесс. – Например, о том, что однажды снова почувствуешь эти мышцы.

И как будто в подтверждение своих слов она начала массировать его тело еще сильнее.

– Я не кусок теста.

– Нет. Ты гораздо менее податливый. Так что молчи.

– Я мог бы тебя уволить.

– На самом деле?

Ему показалось, что она обрадовалась этой идее. Поэтому он неохотно подчинился, но не раньше, чем признал, как быстро очаровательная Джесс может вернуться к Джесс‑терапевту. Это произвело на него впечатление. В способности отключаться она была очень похожа на него.

– Если ты не будешь подчиняться моим инструкциям, – пробормотала она, работая, – эти занятия будут бесконечно долгими.

– На самом деле?

– Прекрати, – предупредила она в ответ на его веселье. – Небольшое улучшение, которое ты заметил после сеанса в самолете, только сигнализирует о том, что определенные мышцы и нервные окончания разрабатываются. Это хороший знак.

Он стиснул зубы от боли.

– Перевернись. Мне нужно поработать над твоей голенью.

– Дай мне минутку, – выдохнул Данте, прежде чем начал повторять про себя алфавит в обратном порядке.

– Может, я смогу тебе помочь? – с беспокойством предложила она.

Конечно, она могла.

– У тебя судороги?

У него была эрекция, которая ну никак не хотела ослабевать. И это означало, что ему потребуется больше времени, чем он думал.

– Не трогай меня, – предупредил Данте, когда Джесс попыталась его перевернуть. – Ты можешь сорвать себе спину, и что тогда будет с моим лечением?

– Меня очень трогает твое беспокойство, – пробормотала она, улыбаясь. – Но если ты будешь помогать, мне не нужно будет напрягать спину.

– Продолжай, – произнес Данте сквозь зубы.

У Данте было самое красивое тело, которое Джесс когда‑либо видела. К счастью, до конца сеанса он вел себя прилично, что позволило ей сосредоточиться на работе.

Большую часть времени.

– На сегодня я закончила, – объявила она, убедившись, что прогресс достигнут.

– Устала? – спросил Данте, повернув голову, чтобы посмотреть на нее.

– Чтобы устать, мне потребуется не один сеанс с тобой.

– Ты говоришь очень уверенно.

Попав в ловушку его опасных глаз, она твердо сказала:

– На сегодня хватит.

– Спасибо, сеньорита, – пробормотал Данте, скатываясь со стола.

– Не стоит благодарности. Это моя работа. Завтра первым делом приходи сюда. Около восьми, я думаю.

– Я буду в городе завтра, – категорично заявил Данте, хватая халат.

– А как насчет лечения?

– Придется подождать.

– Но мне нужно установить распорядок.

Данте хмыкнул. Он пытался избавиться от нее таким образом? Неужели он действительно собирался рисковать?

– Ты не можешь позволить себе пропустить лечение.

– Ты здесь принимаешь решения?

– Да, – прямо сказала Джесс. – Я определяю твою программу лечения. Ты еще болен. Если тебе нужно в город, я могу начать раньше. Назови время.

– Шесть часов.

Он как будто бросал ей вызов.

– Можно и раньше, если хочешь, – мягко предложила она.

– Это время меня устраивает.

Промедление – слуга удовольствия, мрачно напомнил себе Данте, отмечая решимость в выражении лица Джесс. Он впился взглядом в ненавистную трость и сунул ноги в шлепанцы.

– Тебе она уже скоро не понадобится! – крикнула Джесс, уходя.

Почему его родственники в качестве врача выбрали эту потрясающе красивую женщину? Интересно, могут ли мягкие руки Джесс доставить удовольствие? Он начал сомневаться, что когда‑нибудь узнает это.