DmC: Рожденные свободными (СИ)

Анна грубо толкнула двери. Ее встретила такая же гробовая тишина, как и на улице. Нахмурившись, женщина направилась прямиком к лестнице, ведущей на второй этаж. Там она услышала легкий шум, доносившийся из следственного отдела.

Быстрым шагом подбежав к двери в конце коридора, Анна пинком открыла ее и ворвалась внутрь:

— Не двигаться!

— Эй, полегче, мэм! — Бобби Грейсон с расширившимися от испуга глазами, поднял вверх руки. — Вы меня напугали!

Анна не стала извиняться — она оглядела шикарный кавардак, в котором находился весь офис. Ящики шкафов были вынуты и опрокинуты наземь, полчища бумаг красиво рассыпались по полу и столам. Некоторые листы были сжаты в руках Бобби.

— Что ты тут устроил? — спросила она, крепче сжав рукоять револьвера. Почему здесь нет никого, кроме Бобби? Куда делись Эрик и Эйб?

Последний вопрос Анна явно задала вслух, потому что Бобби мрачно ответил:

— Сегодня задавили детектива Шуза. Как раз на Кондор-авеню, когда они были там вместе с мистером Престоном.

— Когда это случилось?

— Около полудня, мэм. Господи, что с Вашим лицом? Вы обгорели!

Анна устало привалилась к стене. Как раз в это самое время она была на пути к приюту. Но ее больше все же напрягало присутствие Бобби, который остервенело продолжал что-то искать среди бумаг. И Анна даже предполагала, что именно…

— Ищешь досье на того парнишку из «Голубых ангелов»? — спросила она. Грейсон, не оборачиваясь, ответил:

— Ага. Мистер Престон попросил отыскать его сегодня, когда угнали машину Шуза с Кондор-авеню.

— Проклятье!

— А?

— Нет, ничего, — опомнилась Анна. Черт побери, как она могла забыть? Ведь в том чертовом тату-салоне, где она впервые увидела адских тварей, располагался настоящий рай для наркоманов и мафии! Как она могла упустить это?..

— И по какой причине бы вы его арестовали? — спросила она. Ей не очень понравился тот интерес, с которым Бобби искал досье на интересующего ее парнишку.

— Угон полицейской машины, что же еще? — раздраженным тоном отозвался Грейсон. — Почему вы спрашиваете, мэм? Вы ведь сами хотели его отыскать!

— Я спрашиваю немного не об этом… — Анна все же отошла от стены и, взведя курок револьвера, направила пистолет на Бобби: — Я хочу знать, зачем он понадобился ВАМ.

Воцарилась тишина, в которой не было практически ни одного звука — лишь еле слышные удары сердца самой Анны и глубокое, размеренное дыхание Бобби.

Наконец он ответил:

— Он очень опасен для общества, мэм. Потенциальный уголовник. Вы ведь помните про убийство в приюте девять лет назад? Его рук дело. А с возрастом он лучше не стал — многократные побеги из тюрьмы, пребывание в психиатрической лечебнице с последующим побегом оттуда, вандализм, многократные нарушения общественного порядка… И это всего за семнадцать лет.

— Печально, — сказала она. — Но думается мне, что вас он заинтересовал по другой причине… Убийства, верно?

— Есть такое.

— Я говорю не о людях, Бобби… Или кто ты там такой на самом деле?

Тут она услышала, как дыхание Грейсона замерло — всего на секунду. Он попытался было сделать шаг, но Анна предостерегла:

— Ни с места!

— А то что? — раздалась в голосе Грейсона насмешка. — Убьете? Мэм, это же невозможно! Убить можно только слабейших из нас, но я-то не такой.

— Мне плевать, — прошипела она. — Кто вы, черт возьми? Что вы сделали с городом? Что вы сделали со мной?!

Анна почувствовала, как ярость заполняет ее душу, заставив потерять бдительность. Она попыталась было взять себя в руки, но было слишком поздно — Бобби шагнул к ней.

Невидимая волна сбила ее с ног, заставив выронить револьвер. Анна рухнула прямиком в один из распахнутых шкафов — тупая боль мгновенно разлилась по ее спине и затылку. В глазах взорвался салют, и вещи размазались в нечеткие пятна. Одно из них, в черных брюках и голубой рубашке, приблизилось к ней:

— Мы — твои хозяева, собака.

Горло женщины оказалось сжато будто бы железными пальцами Бобби. Она бессильно забилась в хватке существа, когда-то бывшего ей коллегой, и ее глаза закатились.

— Вы с вашим муженьком слишком далеко зашли. — В голосе Грейсона прорезались резкие, каркающие нотки: — «Шанти» должен принадлежать нам! А этот парень, кем бы он ни был, должен быть мертв!

— По… чему? — прохрипела она, отчаянно пытаясь нащупать хоть что-нибудь в качестве оружия. Глаза Бобби сверкнули алыми вертикальными зрачками:

— Потому что он — не человек.

Его пальцы сжались еще сильнее, словно желая выдрать у Анны кадык. Она уже бессмысленно раскрывала рот, словно рыба, выброшенная на песок, перед ее глазами плавали круги. Правая рука, бессильно хлопавшая по вытянутой в хватке руке Бобби, в агонии задела его грудь и ручку, торчавшую из его кармана.

— Не дергайся! — рявкнул он, но было уже слишком поздно. Пальцы Анны крепко сжали ручку и, резко выдернув ее из кармана рубашки Грейсона, со всей силы воткнули ручку ему в висок. Острое перо вошло в кость черепа неожиданно легко и плавно, словно нож в масло.