Дмитрий Донской. Куликовская битва и подвиг объединения Руси

На основную часть войска не нападал никто – тут уж крепко можно было получить. Но Дмитрию Ивановичу пришлось поворачивать часть уставших воинов. Посылать их назад, усилить охрану отставших обозов. Сам государь мучился от ушибов и контузии, у него кружилась голова. Доехал до Коломны и слёг на несколько дней. Добрался до Москвы, и снова стало хуже. Поэтому и настроение получилось смешанным. С одной стороны – радость: ещё никто и никогда так не громил Орду. Но и печаль. Скольких товарищей потеряли!

Памятников в те времена не ставили. Считали – зачем тратить силы и деньги на ненужные сооружения? Вместо памятников строили храмы. А в них как раз и соединялись память, радость, печаль. Залюбуешься на купол с крестом и задумаешься, в честь какого события построили эту красоту. Зайдёшь в храм, вспомнишь погибших. А взамен получишь утешение, тихую и светлую радость. Нужно ли горевать о героях, если они отдали жизни за веру Христову, спасли страну и народ? Значит, они получили высшую награду. Бог принял их в Своё Небесное Царство.

Тех убитых воинов, кого привезли в Москву, похоронили за городом – это место называли Кулишки. Поставили там храм Всех Святых. Сам Дмитрий Донской, его жена, Владимир Храбрый, Боброк и другие воеводы начали строить ещё несколько храмов и монастырей. Великий князь был ещё молодым, 12 октября ему исполнилось 30 лет. Но дней рождения тогда не отмечали. Более важными для человека считали именины – праздник его Небесного покровителя. У Дмитрия Донского таким покровителем был святой Дмитрий Солунский. Его праздник отмечают 26 октября.

Государь в это время поехал в Троицкий монастырь к Сергию Радонежскому. Рассказал о битве. Поблагодарил за благословение, за молитвы. А батюшка Сергий подсказал Дмитрию Ивановичу, как будет правильно отметить победу. Ввести новый праздник – Дмитровскую родительскую субботу. Ближайшую субботу перед днём Дмитрия Солунского. Пускай в этот день во всех храмах поминают воинов, погибших за родную страну и Христову Веру. Вот и в празднике тоже соединятся память о победе, печаль и радость.

Но разве напрасными были все усилия и жертвы, пролитая кровь? Конечно же, нет! А сколько бы оборвалось жизней, сколько городов и сёл сгорели бы, сколько тысяч мирных людей увели бы в рабство, если бы Мамай победил? Если бы его полчища прокатились по Руси пожарами, резнёй, грабежами? Разгромленная и опустошённая Русь опять попала бы в тяжёлое рабство, как во времена Батыя или Узбека. В города и княжества опять понаехали бы «лютые послы», баскаки. Опять выколачивали бы огромную дань, грабили, насильничали. Дмитрий Донской и его герои приняли удар на себя, спасли народ и страну.

Но очень важным оказалось и другое. Битва наглядно показала, какую силу дало Руси объединение разных княжеств и земель. Даже бесчисленную рать Мамая разгромили! Да и само сражение ещё больше сплотило людей, стоявших плечом к плечу на Куликовом поле – князей, бояр, простых ратников. И получилось так, что Русь, выдержав суровое испытание, перешла на какой-то новый уровень. Гораздо более высокий. Дмитрий Иванович это понял. На 1 ноября он созвал в Москве съезд всех князей. Предложил, что общее братство, родившееся в страшной битве, надо закрепить. Всегда действовать вместе. Сейчас никому не нужно было объяснять и доказывать, зачем это нужно. Князья дружно согласились с государем. Решили заключить прочный союз между собой. Постоянно жить в любви и согласии.

И первым делом этот княжеский союз обратился к Олегу Рязанскому. Как посмели его подданные напасть на обозы, захватить раненых? Почему князь не вмешался, не вразумил своих любителей пограбить? Требовала уже не одна Москва, а больше десятка князей. Олегу пришлось освободить всех пленных, кого набрали рязанцы, вернуть всю их добычу. Кроме того, его заставили дать клятву не нарушать мира. А в наказание за нападения признать себя «младшим братом» Дмитрия Ивановича. До сих пор он считался равным с московским великим князем. Теперь становился младшим, должен был слушаться. Противиться княжескому союзу Олег не осмелился, вынужден был согласиться.

Хотя на самом деле братский союз был бы очень полезным для самой Рязани. На пути любого татарского нападения она лежала первой. А война ещё не закончилась. Мамай даже после разгрома не угомонился. Да ему и нельзя было. В Орде презирали слабых и проигравших. Татары бросали таких предводителей. Уходили к другим, у кого удачи, победы, добыча. Поэтому Мамай сразу же стал собирать свои разбежавшиеся отряды, зазывал новых желающих. Нет, покорять Русь он больше не надеялся. Но хотя бы устроить набег на окраины. Воины ободрятся, что они отомстили. Смогут пограбить. Значит, и Мамая снова будут уважать. Вот тут и попала бы под удар Рязанщина. Её потрошить было легче и безопаснее, чем владения Дмитрия Донского.