Дневник

Энджел берет Мисти под мышки и поднимает ее на ноги. Сжимает руку в кулак, стучит по шине и говорит:

— А это вам для чего?

Мисти спрашивает, зачем он пришел.

— От той таблетки, которой вы меня угостили, — говорит Энджел, — у меня была жесточайшая мигрень.

Набросив халат ей на плечи, он говорит:

— Я отдал вторую на химический анализ.

Запихивая ее вялые руки в рукава халата, он говорит:

— Не знаю, что там у вас за доктор, но в этих капсулах содержится свинцовый порошок с примесью ртути и мышьяка.

Токсичные компоненты масляных красок. В «красной Ван-Дейка» — ферроцианид. В «йодной киновари» — йодид ртути. В «свинцовых белилах» — карбонат свинца. В «кобальте фиолетовом» — мышьяк. Все эти красивые пигменты и смеси, столь ценимые живописцами, на поверку оказываются смертельными ядами. Твоя мечта создать шедевр сначала сводит тебя с ума, а потом убивает.

Ее, Мисти Мэри Уилмот, отравленную токсикоманку, одержимую дьяволом, Карлом Юнгом и Станиславским, рисующую идеальные дуги и углы.

Мисти говорит, он просто не понимает. Мисти говорит: Табби, ее дочка. Она умерла.

Энджел замирает. Его брови удивленно ползут вверх, и он говорит:

— Как? Когда?

Несколько дней назад. Или недель. Мисти не знает. Табби утонула.

— Вы уверены? — говорит он. — В газетах ничего не писали.

Просто для сведения: Мисти ни в чем не уверена.

Энджел говорит:

— Тут пахнет мочой.

Это ее катетер. Он отсоединился. За ними тянется дорожка мочи: от мольберта, до двери из комнаты, по ковру в коридоре. Дорожка мочи и тяжелая шина, волочащаяся по полу.

— Даю голову на отсечение, — говорит Энджел, — что вам вообще не нужна эта шина.

Он говорит:

— Помните кресло на том рисунке, который вы мне продали?

Мисти говорит:

— И что с тем креслом?

Обхватив Мисти двумя руками, Энджел тащит ее по лестнице.

— Это кресло было изготовлено краснодеревщиком Гершелем Берком в 1879 году, — говорит он, — и доставлено на остров Уэйтенси для семейства Бертонов.

Шина бьется о каждую ступеньку. Ребра Мисти болят — Энджел держит ее слишком крепко, его пальцы вонзаются ей в подмышки. Она говорит:

— Детектив из полиции.

Мисти говорит:

— Он сказал, что какой-то экологический клуб сжигает дома, в которых Питер оставил надписи.

— Уже все сожгли, — говорит Энджел. — И мой дом в том числе. Все до единого.

Океанский союз за свободу. Сокращенно ОСС.

Энджел так и не снял свои кожаные водительские перчатки. Он тащит Мисти вниз по лестнице и говорит:

— Вы же знаете, что это значит: происходит что-то паранормальное, да?

Сначала Энджел Делапорт говорил, что невозможно так хорошо рисовать. Теперь он утверждает, что некий злой дух просто использует Мисти, как живой «Волшебный экран». Она сама ни на что не способна, кроме как выступить демонической принадлежностью для рисования.

Мисти говорит:

— Я так и думала, что вы что-то такое скажете.

О, Мисти знает, что происходит.

Мисти говорит:

— Стойте.

Она говорит:

— Что вам от меня нужно?

Почему он с самого начала набивается к ней в друзья? Что он к ней привязался? Пока Питер не испоганил его кухню, пока Мисти не сдала ему дом, они даже не подозревали о существовании друг друга. А теперь он устраивает ложную пожарную тревогу и тащит ее вниз по лестнице. Ее, женщину, у которой умер ребенок, а муж лежит в коме.

Ее плечи выгибаются. Ее локти резко уходят вверх, бьют его по лицу, по отсутствующим бровям. Чтобы он ее уронил. Чтобы он оставил ее в покое. Мисти говорит:

— Стойте.

Там, на лестнице, пожарная сигнализация вдруг умолкает. Становится тихо. Только в ушах продолжает звенеть.

В коридорах слышны голоса, на каждом этаже. Чей-то голос доносится с чердака:

— Мисти пропала. Ее нет в комнате.

Это доктор Туше.

Пока Энджел не утащил ее дальше вниз, Мисти размахивает кулаками. Мисти шепчет:

— Скажите мне.

Падая на ступени, она шепчет:

— Вы чего до меня докопались?

21 августа… с половиной

Все, что Мисти любила в Питере, Энджел любил еще раньше. В художке они были парой, Энджел и Питер, пока не появилась Мисти. Они строили планы на будущее. Не как художники, а как актеры. Даже если мы не заработаем ни гроша, это не страшно, говорил ему Питер. Говорил Питер Энджелу Делапорту. Кто-то из сверстников Питера женится на женщине, которая принесет столько денег семейству Уилмотов и всем остальным островным семействам, что никому из них уже не придется работать. Он никогда не вдавался в подробности этой системы.

Ты не вдавался в подробности.

Но Питер сказал, что в каждом четвертом поколении кто-то из парней с острова встречает женщину, на которой обязан жениться. Юную студентку-художницу. Как в старой сказке. Он увозит ее домой, и она пишет такие прекрасные картины, что остров Уэйтенси не знает нужды еще сотню лет. Да, он жертвует своей жизнью, но это лишь одна жизнь. Жизнь одного человека на четыре поколения.