Дневник (1918-1919)

Когда наступила революция, и туповская Рада, помимо частных квартир, начала собираться в клубе «Родина», то И. Матвеевич стал требовать, чтобы и его приняли в Раду, снова как представителя какой-то опять-таки мифической социал-демократической группы, а когда Д.В.Антонович и А.Ф.Степаненко тоже стали добиваться, чтобы и их приняли в Раду, как делегатов, что-то от пятнадцати рабочих социал-демократических групп, которых они и назвать не могли, то И.М. присоединился к ним, и под их давлением Рада приняла их, назвавшись Центральной Радой, то есть, такой, в которой, объединились все тогдашние украинские общественные течения, то есть туповские и социал-демократические пролетарские группы, потому что эсеровских организаций тогда еще не было, по крайней мере, в Киеве. С этого времени И.М. стал выступать почти на всех киевских митингах и своим выдающимся ораторским талантом захватывал общество и приобрел славу одного из самых выдающихся общественных деятелей того времени, и когда организовался генеральный секретариат, то ему предложена была должность секретаря, а затем и министра народного образования. Но здесь опять Иван Матвеевич проявил себя только как выдающийся оратор, но никакой организатор, а к тому же безвольный и нерешительный человек, а потому всю деятельность его как министра общественность характеризовала по меткому выражению М.С.Грушевского как «энергичный бег на месте»^[69], кроме того, Стешенко возмутил против себя общественность тем, что в своем министерстве пристроил на службу и свою дочь, и жену Оксану Михайловну^{308} и двух ее сестер — Людмилу и Марию, и брата Юрия Михайловича Старицких^{309}, и других родственников — мужа и жену Вилинских^{310}, и еще каких-то родственников семьи Старицких, о чем не только громко роптало общество, а и в газетах высмеивало и требовало его отставки. Наконец, при первой смене кабинета Стешенко отстранили от министерской должности, дав ему какую-то незначительную должность в департаменте, а потом и вовсе забыли о нем, и только неожиданная смерть снова напомнила обществу об этом незаурядном ораторе и щиром украинском общественном деятеле, и общество устроило ему пышные похороны. Пресса украинская, воспользовавшись тем, что бандиты не ограбили Стешенко и скрылись, ничего у него не взяв, высказала мнение, что Стешенко убили не бандиты, а истинно русские и таким образом, связала убийство Стешенко с убийством Эйхгорна и придала ему политический характер, а потому похороны получились более пышные, чем можно было того ожидать.

7 августа

Из газет видно, что делегация от «Союза национальной державности»^{311}, в который входят эсеры, эсефы, трудовики, демократы-хлеборобы, крестьянский союз, железнодорожники и другие профессиональные союзы, ходила к германскому генеральному консулу Тилю^{312}, который замещает Мумма, и выразила соболезнования германскому народу по поводу убийства Эйхгорна, отметив, что он был убит великороссами — врагами украинской державности, с которыми украинский народ не имеет ничего общего. На это Тилле ответил, что, к сожалению, следствие по убийству Эйхгорна показало ниточку, которая связывает московских эсеров с Одессой, в которой организовалась террористическая группа против немецкого командования на Украине. Делегация ответила, что все украинские партии стоят на почве самостийности украинской державы, на чем стоял и покойный Эйхгорн, а все русские партии, начиная от самых правых и до самых левых, относятся враждебно к Украинской державе, но, к сожалению, нынешняя власть на Украине попала как раз в руки россиян, враждебных украинской государственности, а это дает широкий простор централистическим тенденциям на Украине. В такой атмосфере и создается психологически благодатная почва для таких фактов, как покушение на Эйхгорна. На прощание Тилле выразил надежду, что деятельность «Национального союза» не будет безрезультатной, если в нем участвуют такие крупные организации, как Крестьянский союз, и при полном доверии и согласии, отношения между украинским и немецким народом могут наладиться. Немецкое посольство доведет до ведома немецкого правительства и народа заявление «Национального союза». К сожалению, Тилле известен давно как не сторонник украинской державы, поэтому он в желаемом для себя свете и осветит заявление «Украинского национального союза», и в результате политика немецкая на Украине останется такой же русофильской, какой была до сих пор, в ущерб и немцам, и украинцам. Если бы немцы проводили четкую украинскую политику, то они имели бы на своей стороне все украинское общество, а это привело бы к установлению хорошего отношения народа к немцам. Я уже говорил, что народ наш не относится к немцам так враждебно, как к гетманцам, а если бы гетманское правительство было щирым украинским и демократическим, то народ и к нему не относился бы так враждебно, как сейчас, и тогда скорее в Украине установился бы строй, одинаково необходимый как украинской, так и немецкой державам.