Дневник

Едва не тыча острой ножкой циркуля в лицо Мисти, он говорит:

– Что-то случилось. Сначала что-то случилось с Питером, а теперь и с вами.

Просто для протокола: похоже, она нравилась Энджелу Делапорте в миллион раз больше, когда была толстой дурой ебучей. Служанкой при гостинице «Уэйтенси». Занудой, которая покорно выслушивает лекции о графологии и Станиславском. Сперва она была ученицей Питера. Теперь она ученица Энджела.

Мисти говорит:

– Мне одно понятно: вы не можете допустить даже мысль о том, что я, возможно, от природы талантлива.

И Энджел подпрыгивает от неожиданности. Он смотрит на Мисти исподлобья, брови удивленно выгнуты.

Как будто только что услышал голос трупа.

Энджел говорит:

– Мисти Уилмот, вы сами поняли, что сказали?

Он потрясает циркулем, целясь в нее, и говорит:

– Это не просто «дар».

Он тычет пальцем в идеальные круги и углы на стене и говорит:

– Полиция должна увидеть это.

Запихивая картины с эскизами обратно в этюдник, Мисти говорит:

– Что за бред?

Застегивая «молнию» этюдника, Мисти говорит:

– Типа меня арестуют за то, что я слишком хороший художник?

Энджел хватает фотоаппарат и вжикает пленкой. Прикрепляет «вспышку». Глядя на Мисти сквозь видоискатель, говорит:

– Нам нужны доказательства.

Энджел говорит:

– Нарисуйте мне шестиугольник. Нарисуйте пентаграмму. Нарисуйте совершенную спираль.

И Мисти рисует фигуры маркером, одну за другой. Руки ее прекращают дрожать, лишь когда она чертит или рисует.

На стене перед нею – каракули Питера:

– …мы уничтожим вас с помощью вашей же жадности и непомерных запросов…

Твои каракули.

Шестиугольник. Пентаграмма. Совершенная спираль. Энджел делает снимки.

Ослепленные «вспышкой», они не видят, как домовладелица засовывает голову в дыру. Она таращится на Энджела с фотоаппаратом. На Мисти с маркером в руке. Домовладелица сжимает голову обеими руками и вопит:

– Какого хрена, что вы там делаете?

Она вопит:

– Вы что, решили превратить все это в сраный хеппенинг?

24 июля

Просто чтоб ты знал: сегодня Мисти позвонил детектив Стилтон. Он хочет нанести тебе небольшой визит.

Он хочет нанести тебе небольшой визит.

Он говорит по телефону:

– Когда умер ваш свекор?

Вся комната Мисти – и пол, и кровать – завалена мокрыми шариками акварельной бумаги. Бурая хозяйственная сумка, в коей Мисти принесла домой свои запасы красок, набита скомканными катышами прусской лазури и «Виндзорской зеленой». Простые карандаши, цветные карандаши, масляные краски, акрил и гуашь – все деньги потрачены на эту фигню. Пастельные мелки, и жирные, и рассыпчатые, превратились в огрызки – такие крохотные, что не удержишь. Бумага почти закончилась.

Чему тебя не научат в художественном колледже – так это тому, как разговаривать по телефону, не переставая рисовать. Держа телефонную трубку в одной руке, а в другой – кисточку, Мисти говорит:

– Питеров папа? Четырнадцать лет назад, а что?

Размазывая краски ребром ладони, смешивая их подушечкой большого пальца, Мисти ведет себя как чертов Гойя, прямой дорогой направляясь к свинцовой энцефалопатии. Глухоте. Депрессии. Топическому отравлению.

Детектив Стилтон говорит:

– Нигде не записано, что Хэрроу Уилмот умер.

Чтобы заострить кисточку, Мисти крутит ее во рту.

Говорит:

– Мы развеяли его прах.

Она говорит:

– Он умер от инфаркта. А может, от опухоли мозга.

Краска кислая-прекислая. Хрустит, как песок, межкоренными зубами.

И детектив Стилтон говорит:

– Нет свидетельства о его смерти.

Мисти говорит:

– Ну, может, они просто делают вид, будто он умер.

Ничего более путного в голову не приходит. Грейс Уилмот… доктор Туше… да весь этот остров только и делает, что прикидывается.

И Стилтон говорит:

– Что еще за «они»?

Ку-клукс-клан. Нацисты.

Кистью № 12 из верблюжьей шерсти Мисти кладет идеально синюю полосу над идеальными деревьями на склонах идеальных гор. Кисточкой № 2 из соболя кладет идеальный солнечный блик на гребень каждой идеальной волны. Идеальные изгибы, абсолютные прямые, точные углы, идите на хрен, Энджел Делапорте.

Просто для протокола: по прогнозам Мисти, такой и будет погода. Идеальной. Как сейчас на бумаге.

Просто для протокола: детектив Стилтон упорный. Он говорит:

– Как вы думаете, зачем вашему свекру делать вид, будто он умер?

Мисти говорит, это была просто шутка. Конечно же, Гарри Уилмот покойник.

Кисточкой № 4 из беличьей шерсти она рисует тени в лесу. Битую неделю она проторчала, запершись в этой комнате, и не нарисовала ничего и вполовину круче кресла, которое придумала, когда обгадила трусы. На Уэйтенси-Пойнт. Со страшными глюками. Зажмурив глаза, отравившись чилантро.

Она продала тот уникальный набросок за вшивый полтинник.

Детектив Стилтон говорит по телефону:

– Вы все еще там?

Мисти говорит:

– Смотря где это «там».

Она говорит:

– Давайте. Проведайте Питера.

Она рисует нейлоновой кисточкой № 12 идеальные цветы на идеальном лугу. Где сейчас Табби, Мисти неведомо. Может, Мисти сейчас должна обслуживать столики, но ей наплевать. Мисти уверена только в одном: она очень занята. Голове болеть некогда. Рукам дрожать некогда.