Дневник Благодати

В собственной духовной жизни я стараюсь оставаться открытым к новым реалиям, не обвиняя Бога за несбывшиеся ожидания, но доверяя Ему в том, чтобы Он вел меня через неудачи к обновлению и росту. Я также стремлюсь к упованию на то, что «Отец знает лучше», как управлять этим миром. Размышляя над ветхозаветными временами, я понимаю, что более явное Божье действие, которое мне хотелось бы видеть, не достигнет ожидаемых результатов. Когда же Бог послал Своего безгрешного, «кроткого и смиренного сердцем», исполненного благодати и исцеления Сына, мы Его убили. Бог допускает личную трагедию для достижения более великой цели.

Из книги «В поисках невидимого Бога»

23 сентября Врата ада

Элтон Трублад отмечает, что образ, использованный Иисусом для описания удела Церкви: «Врата ада не одолеют ее», — это метафора наступления, а не защиты. Христиане штурмуют эти врата и одолевают их. Как бы это ни выглядело в каждый конкретно взятый исторический момент, врата, охраняющие силы зла, не устоят под натиском благодати.

Невозможно забыть картины событий на Филиппинах, когда простые люди опускались на колени перед 50-тонными танками, и те, клюнув носом, останавливались как вкопанные, словно наталкивались на невидимый щит молитвы. Филиппины — это единственная азиатская страна, в которой большинство населения составляют христиане, и именно в ней оружие благодати превозмогло оружие тирании.

Когда перед самой своей гибелью Бениньо Акино вышел из самолета в Маниле, у него в руке был текст речи со следующей цитатой Ганди: «Добровольная жертва невинного — это самый сильный из всех ответов надменной тирании, когда-либо придуманных Богом или человеком». Акино так и не успел произнести эту речь, однако его жизнь — и жизнь его жены — подтвердили пророческую истинность этих слов. Режиму Маркоса был нанесен смертельный удар.

Холодая война, как сказал бывший сенатор Сэм Нанн, закончилась «не в ядерном аду, а в огоньках свечей в церквях Восточной Европы». Шествия с зажженными свечами в Восточной Германии не слишком активно освещались в вечерних новостях, однако они помогли изменить лицо планеты. Вначале в Лейпциг для бдения со свечами пришли несколько сотен человек, потом — тысяча, потом — тридцать тысяч, пятьдесят тысяч и, наконец, полмиллиона — население целого большого города. После молитвенного собрания у церкви Святого Николая мирные демонстранты прошли по темным улицам, распевая гимны. Против такой силы полицейские и солдаты со всем своим оружием оказались бессильными.

В конце концов, в одну из ночей аналогичный марш в Восточном Берлине привлек миллион демонстрантов, и ненавистная Берлинская стена пала без единого выстрела. На улице Лейпцига появился огромный транспарант: «Wir danken Dir, Kirche» («Спасибо тебе, Церковь»).

Из книги «Что удивительного в благодати?»

24 сентября Арсенал благодати

Мирная революция распространилась по планете, подобно порыву свежего ветра, разгоняющего застоявшиеся тучи. За один только 1989 год ненасильственную революцию пережили десять стран с общим населением в полмиллиарда человек, и в большинстве из них ключевую роль сыграло христианское меньшинство. Насмешливый вопрос Сталина: «Сколько дивизий у папы римского?» — получил свой ответ.

Затем, в 1994 году произошла самая удивительная из всех революций. Удивительна она была тем, что почти все ожидали кровопролития. Впрочем, Южная Африка уже показала себя колыбелью мирных протестов, ведь именно там Мохандас Ганди, изучая Нагорную проповедь и труды Толстого, разработал свою стратегию ненасильственного противления (позже ее принял на вооружение Мартин Лютер Кинг). Южноафриканцы, у которых было множество возможностей для применения этой стратегии на практике, довели владение оружием благодати до совершенства. Уолтер Винк рассказывает об одной негритянке, которая шла со своими детьми по улице, когда ей в лицо плюнул какой-то белокожий мужчина. Остановившись, она сказала: «Спасибо. А теперь — еще и на детей». Мужчина, придя в замешательство, не знал, что ответить.

В одной деревне самовольных поселенцев чернокожие южноафриканки вдруг увидели, что окружены солдатами с бульдозерами. Через мегафон им объявили, что у жителей поселения есть две минуты на то, чтобы покинуть свои хибары, потому что сейчас они будут снесены. У женщин не было оружия, а их мужья в этот момент находились на работе. Зная о пуританских нравах, бытующих среди белых в сельских районах, чернокожие женщины стали перед бульдозерами и разделись догола. Полицейские убрались восвояси, а та деревня стоит и по сей день.