Дневник карателя. Эрих фон дем Бах-Зелевский

Сегодня я вылетел из Минска в Смоленск, чтобы проверить командира опорного пункта СС. Это был ужасный полет. Я едва не расстался с жизнью. Была ясная солнечная погода, когда в 10 км от Смоленска мы встретили русских истребителей, находившихся от нас на расстоянии прямого выстрела. Мы вынуждены были лететь под облаками, что, как выяснилось позже, было правильным решением. 6 русских истребителей шли за нами над облаками до самого Смоленска. Когда мы долетели до Смоленска, судьба вновь улыбнулась нам. Я сказал летчику, чтобы он не снижался, а пролетел над городом, чтобы взглянуть на опорный пункт СС сверху. В тот момент, когда мы сделали резкий поворот, большевистские истребители вылетели из облаков над Смоленском, сбросили бомбы и огнем из пулеметов ударили по стоянке самолетов и бензохранилищу. Мы приземлились ровно через минуту после атаки. Небе⁶⁶ и его спутники во время атаки лежали в грязи. Командир СС был ранен в плечо. Самолеты противника были встречены огнем. Я пообедал с Небе в здании НКВД, а затем совершил экскурсию по городу, посетив опорный пункт СС, собор, оперу и т. д. Позже произошел третий русский воздушный налет. Когда мне сообщили, что мой самолет находится на аэродроме, который может в ближайшее время вновь попасть под бомбы противника, я вопреки опасности решил вылететь, чтобы не потерять свою незаменимую машину в продолжающихся налетах бомбардировочной авиации. На аэродроме мы увидели, как горело бензохранилище, а все самолеты, которые стояли рядом с моим Шторхом, были уничтожены. Только лишь счастливый случай спас мой самолет. Едва мы поднялись в воздух, как наша машина получила два попадания в хвост – это был пятый налет русских. Наша противовоздушная оборона была довольно жалкой, и наши истребители, похоже, избегали русских. Около Орши нас вновь атаковали низколетящие самолеты. Прижатые к земле и преследуемые русскими истребителями, мы пробирались дальше. Когда мы, наконец, приземлились в Могилеве, то узнали, что Могилев подвергся удару русского самолета. Осколками бомб были ранены некоторые русские гражданские лица. После приземления мы с гордостью смотрели на попадания в нашу машину.

27 сентября 1941 г.

За последние несколько дней ничего особенного не произошло, за исключением обычных партизанских нападений. С 24 по 26 сентября я побывал на учебных сборах командиров полков и батальонов⁶⁷. Сделал доклад о борьбе с партизанами⁶⁸. Начиная с 19 сентября, я находился в отпуске в Бреслау и провел несколько прекрасных дней с Рут и детьми. 22-го я летал к Далюге из Бреслау в Берлин, а 23-го вновь вылетел на фронт из Бреслау. Во время полета в Берлин из-за тумана я совершил вынужденную посадку в Коттбусе, а затем в Ютербоге. Во время обратного полета в Могилев была еще одна вынужденная посадка в Вартегау⁶⁹ у немецкой границы. В Бреслау нас посещали разные гости: 20-го Хуберт, Грета и штурмбаннфюрер СС Лохнер⁷⁰, 21-го – полковник Крукс⁷¹ и Хосман. – Маленький Эрхард был более дружелюбным, чем в прошлый раз. – Сегодня группенфюрер Хоффман⁷² из Главного управления расы и поселений посетит меня в Могилеве.

29 сентября 1941 г.

Длинные восточные вечера угнетают. В этой колоссальной славянской 100-миллионной массе они могут вызвать определенную меланхолию. Я чувствую это на себе. Или же это политические сомнения? Кавалерийская бригада СС получила приказ принять участие в предстоящем наступлении на фронте. Вместо того, чтобы использовать обе руки, они ищут оправдания. Моя солдатская суть крайне возмущена. Впереди борьба и смерть, а здесь попытки приобрести дешевые лавры с помощью пропагандистских отчетов⁷³.

5 октября 1941 г.

Ночью у меня был приступ почечного камня. Из Витебска, куда я перенес свой командный пункт, я летал в Великие Луки и Торопец, так как кавалерийская бригада СС готовится в этом районе к наступлению. Здешняя территория почти не умиротворялась, и партизаны владеют полем боя. В Торопце я встретился с майором, графом фон Рёдерном⁷⁴ […], которому […] 131-й полицейский батальон […][13]. Вечером в Витебске товарищеский ужин с генералом фон Шенкендорфом и его офицерами, Фегеляйном и сотрудниками его штаба. Я выпил небольшое количество белого вина и получил почечную колику.

6 октября 1941 г.

Вернулся в Могилев.

Сильная боль в области почек. – Наркотические средства.

7 октября 1941 г.

Ночь провел в доме. Лежу на кровати. Мои дела несколько лучше.

3 октября 1941 г.

Все еще болею. В ночь с 11 на 12 октября большевистский летчик сбросил 5 бомб на аэродром Могилева. Без последствий.

14 октября 1941 г.