Дневник начальника следствия из «Матросской Тишины»

Пока мне известно, что следствие пытается направить дело в суд в таком виде, как оно и было. Интересно, кто все это лоббирует? Ведь видят, что дело разваливается еще до направления в суд, и все равно толкают. Не хотят нас выпускать из своих грязных лап. Значит, впереди ждет суд, могут продлить содержание под стражей, а могут и отказать. Аргументов много, да и закон этого требует. Но, что закон? Для них он не писан, что хотят, то и творят. Так что, ждем суда.

А так у меня все в порядке. Соседи – ребята нормальные. Правда, «хата» очень маленькая, оказывается всего 7,5 кв. м на нас четверых. По Евросоюзу – это санитарная норма на одного человека. Но это же Евросоюз, а у нас – Россия.

14 сентября 2011 года (Среда)

Вот и настал долгожданный день. Накануне приходила Лариса, сказала, что направили материалы в суд для продления ареста. Я ждал этого, только не понимал, с чем они пойдут в суд. Настроение, конечно, никакое. Вот и сегодня, вызывает утром меня психолог и спрашивает, как я себя чувствую. Я сразу понял, что-то произошло. Тогда я спросил у нее: «Вы что, меня освобождать собираетесь?» Она удивилась и спросила, откуда я знаю. Я ответил, что по закону так положено. Действительно, решили освобождать. Видно, прокуратура следствие не поддержала, на мое счастье. Пришел в камеру, ребята на прогулке были. Тут и слезы пошли. Но быстро справился, от счастья не умирают. Тепло простился с ребятами, и после обеда повели вниз. Там уже всех нас, пятерых, и собрали.

Освободили после 7 часов. На улице всех нас ждали родные, друзья и знакомые. Тюремная эпопея закончилась, но дело еще расследуется, и борьба продолжается.

Находясь в тюрьме, прочитал мемуары одного из декабристов: «Воспоминания Н. В. Басаргина», привожу его дословно:

«Тот, кто не испытал в России крепостного ареста, не может вообразить того мрачного, безнадежного чувства, того нравственного упадка духом, скажу более, даже отчаяния, которое не постепенно, а вдруг овладевает человеком, переступившим за порог каземата. Все его отношения с миром прерваны, все связи разорваны. Он остается один перед самодержавной, неограниченной властью, на него негодующей, которая может делать с ним, что хочет, сначала подвергать его всем лишениям, а потом даже забыть о нем, и ниоткуда никакой помощи, ниоткуда даже звука в его пользу. Впереди ожидает его постепенное нравственное и физическое изнурение; он расстается со всякой надеждой на будущее, ему представляется ежеминутно, что он погребен заживо, со всеми ужасами этого положения.

То, что я испытал и перечувствовал в первый день заключения моего в каземате, описать невозможно. С одной стороны, воспоминания прошедшего, еще столь свежие, с другой – весь ужас настоящего и безнадежное будущее. Ночью я несколько раз вскакивал со своего жесткого ложа и не понимал, где нахожусь. Сна не было, а какая-то тягостная дремота, еще более волновавшая мои расстроенные мысли. Я с нетерпением ждал дневного света и воображал уже, что помешался в рассудке. Утро застало меня совершенно изнуренным».

Прошло почти двести лет, но человеческие чувства и реалии нашей тюремной системы почти не претерпели изменений.

Статьи о правосудии в России, (написаны в следственном изоляторе «Матросская тишина»)

«Вор должен сидеть в тюрьме!»

Крылатая фраза из кинофильма «Место встречи изменить нельзя» прозвучала из уст премьера во время его выступления перед народом. Кто бы сомневался, что это не так. Все – за!

Но, в этом же выступлении прозвучала и вторая фраза – о презумпции невиновности, существующей в нашем законодательстве.

Как это сопоставимо, и сопоставимо ли вообще?

Давайте вспомним, в какой ситуации и в связи с чем прозвучала эта фраза в кинофильме. Оперативник Шарапов был возмущен поведением оперативника Жиглова, который, не сумев поймать на месте преступления карманного вора, когда тот сбросил кошелек, поднял улику и незаметно сунул в карман вору. Затем пригласил понятых и составил протокол об изъятии кошелька из кармана вора. Таким образом, Жиглов сфальсифицировал основное доказательство вины. В ответ на возмущение Шарапова и прозвучала знаменитая теперь фраза Жиглова: «Вор должен сидеть в тюрьме».

Что же мы теперь имеем?

Или фальсификация доказательств по уголовным делам со стороны оперативников и следователей с целью привлечения к уголовной ответственности нужного им человека и закрытие глаз Фемиды на грубые нарушения Закона, или презумпция невиновности, в основе которой лежит уважение прав и свобод человека и неприкосновенность его личности. Ст. 1 Уголовно-процессуального кодекса РФ звучит так: