Дневник нескончаемого ПИРа

Чего ещё не хватает? Ну дык, чтобы люди были почутче, подобрее, поспокойнее, не обозлялись слишком на мир, не преумножали в разы боль мира косыми взглядами, завистью, тщеславием, мором, голодом, смертоубийством и проч, и проч.

20 ноября 2020. Все-таки, слово «конструировать» в этом тексте не дает мне покоя. Есть в этом что-то самонадеянное, опасное, неестественное. В том то и дело, что вредно слишком много на себя брать. Поэтому надеяться на Бога, как на волшебство жизни, из которого круто сварена реальность, так просто и одновременно мудро.

Коля вчера сказал, что Бог мне поможет и не оставит, потому что я никогда не переставала в него верить. Под двадцатишеститысячным лекарством я чувствую себя приземлённо. Идеи не сверкают в голове, не уносят на седьмое небо с заглядыванием за предел. Но на шестое уносят, плавно и спокойно. Зато так легче собрать мысли вместе… Но как же озарения, экстаз фэнтезийности… Могу только мечтать о летающей крыше без лекарства. Доктор пугает, что от очередного психоза можно и не оправиться. Не все коту масленица. Если я заслужу восторги, уверена, они меня неминуемо накроют, в естественном, здоровом ключе. Стыдно мечтать о блаженстве, когда столько народу страдает по разным причинам. Разве могу я хоть кого-то спасти? Может, кому-то приятно от того, что я есть я? И это нормально, что иногда трудно понять, где моя индивидуальность, где болезнь, а что во мне и есть Бог? Коля хочет заработать бабла и свозить меня на Алтай, где намерен настроить мою Омегу. Чтобы жопа не горела, и башню не рвало, я так понимаю. План неплохой, но хочу, чтобы вся семья поехала.

Часть 2

Дневник нескончаемого ПИРа

07.04.23. Мне было очень приятно писать первую часть. Пять дней проведено с ощущением себя на своём месте. Хочется продолжать, найти ещё что-то очень важное и сказать. Я не выдержала самовосторгания и отправила 63 страницы в издательство независимой литературы «Чтиво», скорей всего они промолчат, ведь в письме я даже с ними не поздоровалась.

Классе в шестом учительница литературы посоветовала вести дневник – и большую часть жизни я с удовольствием этим занималась. Иногда из откровений, мечтаний и заметок он превращался в бухгалтерскую книгу, иногда в скопище сомнительных афоризмов или в песенник. Разок дневник подставил меня. Серега прочитал: «Я поранилась, и Артур облизнул мне кровь». Позвонил Арчи, другу моего брата Владика, на работу, пригрозил пожаловаться начальнику, что, мол, ваш работник – наркоман, увольте его. «Перестань дрочить на мою жену». Облизыватель – такую новую кличку приобрел Арчи. Мы с Артуром просто провожались, болтали. Разок шатались по городу и наткнулись у кинотеатра Родина на шикарную пермскую группу «Почти Володя» в тёплой питерской ночи. «Я люблю тебя», – чмокнула я его в губы, – «Ты прекрасная, но я не готов».

Блядища – так частенько Серёга меня называл. Его даже отчасти заводила моя любвеобильность. При том, что иногда я склонна считать себя приличной девочкой, оправданной по всем статьям. Серёга не хотел на мне жениться. Как запрещать людям подрочить – так на «жену», а как свадебку да «долго и счастливо» – так в кусты! Все как будто не всерьёз. Якобы, официальные браки чаще распадаются, плюс, ты Женя, от жизни отстала, не достойна стать моей женой. За такую шаткую позицию Серега отплатил сполна, за мою позицию по этой теме мне платит Артём.

Любовь рождается в диалоге. В текущий момент. Всё можно исправить парой нужных слов. В 19-ом Серёжа просил меня вернуться к нему. Какая щемящая жалость жгла тогда моё солнечное сплетение. Но нет. Для меня главным аргументом против был его алкоголизм. Плюс на тот момент я верила в свою любовь с Артёмом. 40 лет обломов. Обломов нашего времени – называет меня Вася.

Мне скоро 42, и я уже почти совсем расхотела выходить замуж. Но вот вести дневник по-прежнему кажется важным.

Что по текущим событиям.