Дневник полковника Макогонова

Они появились — по одному стали выходить на открытое из лесочка. Фигурки людей с трехсот метров еле заметны непривычному глазу. Туман стал быстро бледнеть. Когда последний вышел на тропу из-за темной стены леса, прошло минуты три. Туман быстро рассеивался. Солнце еще не поднялось из-за гор, но уже было предчувствие, что день начался. Сейчас, только тучка соскочит с белого горного пика. Птица хищная сорвалась с корявого бука и поплыла по-над склоном. Первый, что шел, что пробовал ледок, вскинул голову и стал следить за птицей. Обернулся назад и отмахнул своим, чтобы торопились перейти открытое. Пошел… За ним близко друг к другу двое идут: первый тащит АГС, второй сошки и две «улитки» с гранатами для АГСа. Снайпер третьим с СВДэшкой: то прижмется к винтовке щекой — поводит дулом по склону, то обнимет винтовку — как дитя на руках ее несет. Следом за снайпером стрелки с автоматами, пулеметчик с ПК. Нагружены все боеприпасами, провизией — тяжело идут. Но и легко идут: видно, что люди эти привычны к долгим тревожным переходам.

— Первый, второй, третий, — считал Тимоха бородачей. Подал условный сигнал — кулак выбросил над головой. Бойцы в лежках уже в напряжении боевом. Тимоха подполз к Спирину.

— Двенадцатый, тринадцатый, — считает Спирин.

Тимоха смотрит в бинокль, шепчет Спирину:

— Как «Утес» заработает, вали снайпера. Авдей мины покидает им в тыл. Они щеманутся сразу. Ты не проеби момента.

— Двадцать один, двадцать два… Далековато. Южная группа их видит, как думаешь?

— Двадцать три, двадцать четыре… Им склон будет мешать.

— Двадцать пять. Точка. Последний вышел.

Тимоха еще раз глянул левее и назад, где под валунами копошился Авдей. Авдею тоже видно бородатых. Авдей знает, когда и куда мины класть.

Тимоха обратно к «Утесу». Слоненок вжался в пулемет, дуло замерло. Рука на гашетке.

— Слон, агээсников вали первыми. АГС надо расхерачить сразу же. Если они его настроят по нам — жопа.

Слоненок галету дожевал — хрустнуло.

— Слон!

— Не ссы. Ща.

Сержант Тимофеев — Тимоха выглядел натуральным бандитом, ушкуйником. Лицо все в шрамах. Смотрел не в лоб, но жестко, обходя и выискивая слабые стороны у противника. Думать Тимоха умел. Но еще более того был внимательным по-солдатски именно в тот момент, когда этого требовалось. Теперь в момент перед началом боя Тимоха был запросто понятен своим подчиненным. Так и говорил Макогонов: «Дайте сержанту власти, дерите с него три шкуры и будет в армии порядок. В боевой группе сержант — первый после командира.

Тимоха прижался щекой к холодному цевью автомата.

— Давай, Слон.

Разрывная пуля двенадцать и семь миллиметров — это почти снаряд.

Первой очередью прошелся Слоненок по головам. Но чуть выше забрал. Тимоха рычит, что ниже, еп, ниже!.. Второй очередью накрыло цепь. Того, что нес АГС, отбросило: он повалился с разорванной шеей и вспоротой грудью, отлетела от расколотой головы нижняя челюсть с черной бородой.

Двадцать пять боевиков насчитали Тимоха со Спириным. Как треснули первые залпы, тех двадцать пять как ветром сдуло с тропы. Тренированный народ! Бородатые шарахнулись, стали «щемиться», ныкаться за каждый камушек-валун.

Второй и третий бородачи, что шли за агээсником, стали скидывать с плеч сошки, бросили «улитки» с гранатами. Но наладить автоматический гранатомет не успели — их раскидало на куски разрывными пулями.

Третья очередь с «Утеса» полетела в бородатых. Хлопнули по разведчикам в ответ. Били точно, прицельно. Вокруг Слоненка пульки снег пощипали, тот машинально пригнулся.

Тимоха коротко бьет из автомата. В пылу боя губу прикусил до крови. Бородач перебегает от камушка к камушку. Тах, тах, тах! Закувыркался бородач — цапнуло его Тимохиной «пять сорок пять» пулей.

Красивее всех работает на «Утесе» Слоненок: он упирается плечом и наводит, и жмет гашетку. Жмет. Тяжело, низко «играет» «Утес» — басами выводит: дух-дух-дух!.. Ту-ду-дух-х! И длинной очередью как зарядил.

Спирин снайпера сразу же и хлопнул — вогнал тому пулю в голову.

Тридцать секунд боя, тридцать пять, сорок…

И вдруг хлопок.

Тимоха понял — миномет. Авдей кур не щиплет!

Долго мина летит, зло даже стало Тимохе, он стрелять остановился даже. Ждет. Ну чего так долго?. Бу-у-ух! Не туда! Шляпа, е… мать!

Первая мина легла в речку, осколками и брызгами обдало берег.

Недолет! Или перелет? Авдей! Что ж ты, Авдей!..

Пятьдесят пять секунд боя…

Бородатые стали отходить — перебежками стараются выбраться из-под удара. Которые уже заняли позицию на опушке леса, прикрывают отходящих с открытого пространства — бьют плотно по склону, где засела разведка. Туда в лесок Авдей и стал класть свои мины. Ложатся мины одна за одной. Авдей мины друг за дружкой в трубу опускает.

Бородачи покатились, рвется у них земля из-под ног.