Дневник пропавшей Примроуз

На пороге потирал руки съёжившийся Гарольд. Его щёки и кончик носа ярко алели от холода. Подняв голову и наткнувшись на хмурый взгляд Авелины, он удивился:

– Что ты здесь делаешь?

– Я тут в гостях, а ты? – в свою очередь спросила Авелина.

– У мисс Джонс? О. Я не знал. Я… я… пришёл на урок.

Авелина не могла удержаться от смеха:

– Ты занимаешься с моей тётей?!

В кои-то веки у Гарольда не нашлось остроумного ответа. Краска залила теперь уже всё его лицо, и он кивнул. Увидев, как он смутился, Авелина пожалела, что засмеялась, и поспешно постаралась придать лицу серьёзное выражение.

– В смысле моя тётя отличный учитель, и я знаю, что она берёт только очень умных учеников.

Лесть, похоже, сработала, и Гарольд расправил плечи, видимо в знак молчаливого согласия, что да, он действительно очень умный.

– Ты уже нашла что-нибудь в том дневнике? – спросил он, когда Авелина провела его на кухню и позвала тётю. Она поднесла палец к губам и кивнула в ту сторону, откуда должна была появиться тётя Лилиан. На мгновение ей захотелось оставить всё в секрете – на случай, если на самом деле всё это не имеет никакого отношения к исчезновению Примроуз.

– Да, нашла, – кивнула Авелина. – Примроуз написала, что это она испортила тот текст в книжке.

– Ха! Я же тебе говорил, – громогласно заявил Гарольд.

– Шшш! – одёрнула его Авелина, но до Гарольда, по-видимому, никак не доходило, что означает прижатый к губам палец. – Это ещё не всё. Ты даже не поверишь, что там написано. Она думала, что…

– Привет, Гарольд, в кои-то веки ты пришёл раньше, – поздоровалась тётя Лилиан, входя на кухню. – Тебе стоило предупредить меня – я же могу умереть от такой неожиданности.

– Здравствуйте, мисс Джонс, – промямлил Гарольд, нервно оглянувшись на Авелину, явно проверяя, не смеётся ли она над ним опять. Она не смеялась. Ей даже стало легче, когда она увидела, что не одна чувствует себя в присутствии тёти слегка неловко.

Когда тётя Лилиан повела Гарольда в гостиную, он обернулся к Авелине и громким шёпотом сказал:

– Я хочу узнать, что ты раскопала. Подожди меня, я недолго. Тебе ещё понадобится моя помощь.

Как только он скрылся, Авелина закатила глаза, хотя и понимала, что нужно с ним всё обсудить – в конце концов, один раз он ей уже помог.

Прошёл почти целый час, прежде чем Гарольд вышел к ней. Авелина сказала тёте, что они с Гарольдом пойдут подышать свежим воздухом, и когда они медленно пошли вдоль побережья, она наконец рассказала Гарольду про новые обстоятельства дела.

– Как думаешь, стоит сообщить в полицию? – спросила она.

Ветер трепал волосы Гарольда, отчего они разлетались во все стороны. Выругавшись, он зло смахнул чёлку в сторону.

– О чём? О том, что пропавшая девочка думала, что видела привидение? Ага, отличная идея, уверен, эта подробность их очень заинтересует.

Авелина подумала, что самая раздражающая черта Гарольда – это его манера говорить дельные вещи таким саркастическим тоном. Уже собираясь огрызнуться, она решила сначала воспользоваться советом, который ей дала однажды мама, и сделала глубокий вдох. Вроде помогло.

– Об этом не обязательно упоминать, – сказала Авелина так спокойно, как только могла. – Но мы должны рассказать им о дневнике. Там может быть информация, которая поможет расследованию. Ты знаешь, где здесь отделение полиции?

– Да, но говорить будешь ты. Я не хочу, чтобы они подумали, что я тоже верю во всю эту призрачную ерунду.

Когда они дошли до конца дороги, Авелина вдруг ахнула и вытянула руку:

– Смотри!

На стене одного дома была подвешена на верёвке большая фарфоровая кукла. Она медленно и зловеще вращалась на морском ветру, и при взгляде на её коварную улыбку и стеклянные глаза создавалось впечатление, что ей известен какой-то секрет о каждом прохожем. Авелина не могла долго на неё смотреть. Кукла висела на доме, словно грозное предзнаменование.

– Фу, да что за люди в этом городе?! – воскликнула она. – Рядом с домом моей тёти целых два пугала, а теперь вот это. Вам тут никто не говорил, что на Хеллоуин нужно выставлять тыквы и пластиковые скелеты?

– Не я устанавливал правила, – сказал Гарольд, вскинув руки и изображая святую невинность. – Но, думаю, неместным это кажется страшным.

– А ночью вы выходите просить конфеты?

– Нет. На Хеллоуин улицы ещё пустыннее, чем обычно. Я говорил тебе, что этот город мёртв.

У Авелины округлились глаза:

– Что, даже маленькие дети не наряжаются?! И ты знаешь, почему все здесь такие странные?

– Понятия не имею. На первое мая они все наряжаются омарами и толкают друг друга тележками – и я тоже не знаю, зачем они это делают.

Авелина рассмеялась, искоса посмотрев на Гарольда, хотя ей видны были только его волосы.

– Знаешь, Примроуз тоже считала, что всё это жутко.

– С чего это?

– Ну, так она написала в дневнике. Она написала, что пугала похожи на больных детей.

Гарольд шмыгнул носом.

– Как по мне, тут она права. Теперь ты понимаешь, почему все туристы уезжают в конце лета.