Дневник Распутина

Очевидно, понимая некоторую ущербность своих заключений, публикаторы в конце заявляют, что спор о том, является ли «Дневник Распутина» подлинным документом или подделкой, на сегодня не завершен. «Однако, – продолжают они, – чем бы ни завершился этот диспут, ясно одно: “Дневник Распутина” в любом случае вызывает бесспорный интерес – в первую очередь благодаря обилию фактов и сюжетов, не имеющих аналогов в известных на сегодня литературных документах». Даже если признать «Дневник Распутина» произведением литературных мистификаторов, то и в этом случае следует дать высокую оценку степени их погруженности в тему и отдать должное их таланту[82]. Резюмируя, Д. А. Коцюбинский и И. В. Лукоянов, утверждают, что этот «Дневник» можно рассматривать «не просто как возможный опыт исторической мистификации, но как своеобразный исторический источник, требующий тщательной проверки»[83].

Указание на необходимость «тщательной проверки» этого «своеобразного исторического источника» следует особо подчеркнуть: получается, что публикаторы «Дневника Распутина» вовсе не утверждают факт его подлинности (то есть его составление А. Н. Лаптинской или кем-либо другим). Они обращают внимание на то, что это – интересный источник, даже если признать безусловно доказанным то, что его составили уже после смерти Гр. Распутина неизвестные литературные мистификаторы. С последним трудно спорить: действительно, «Дневник» представляет определенный интерес – и для социальных психологов, и для профессиональных текстологов, и для историков, изучающих формирование и распространение мифов. Подводя общие итоги, я еще вернусь к этому обстоятельству, сейчас же хочу заметить иное: сам факт публикации «Дневника Распутина» вызвал появление резких по форме критических публикаций, в которых Д. А. Коцюбинского и И. В. Лукоянова называли современными «Щеголевыми», то есть обвиняли в сознательной фальсификации. Наиболее четко это обвинение прозвучало в статье С. В. Фомина – православного историка и публициста, почитателя «старца», многолетнего публикатора различных материалов, связанных с его жизнью[84]. Статья, называвшаяся «Дневников Распутина не существует» была опубликована на сайте «Русский монархист», не в последнюю очередь созданного для пропаганды «святости» Гр. Распутина[85].

Статью С. В. Фомин начинает с цитаты московского историка А. Н. Боханова, резко и однозначно заявляющего: «никакого дневника Распутина не существует», а существует «только фальшивка, которая хранится в Государственном архиве Российской Федерации». Далее, С. В. Фомин цитирует аннотацию книги «Дневникъ Распутина», составленную Д. А. Коцюбинским и И. В. Лукояновым, а также анонс этой книги, опубликованный в 2008 г. на сайте петербургского «Дома книги», где в свое время состоялась официальная презентация «Дневника». Собственно говоря, статья С. В. Фомина – скорее собрание цитат, которые должны показать, что издание – факт вопиющий, свидетельствующий об изначальном замысле Д. А. Коцюбинского и И. В. Лукоянова ввести в исторический оборот, легализовав, то, что никакого отношения к Гр. Распутину не имело и иметь не могло. «О времена, о нравы! – восклицает С. В. Фомин. – И ведь не стыдятся люди, облеченные научными степенями, ради сомнительной славы и денег публиковать фальшивку»[86]. Он не анализирует аргументы критикуемых им публикаторов, которые вовсе не убеждены в подлинности «Дневника». Да, на многие вопросы они не дают ответа, но цели «очернить» сибирского странника, равно как и получить лавры современных «Щеголевых и Толстых» у них очевидно не было. Однако для почитателей «старца» уже то, что «Дневник Распутина» увидел свет – событие исключительное, которое они оценивают резко негативно.

Иначе писал о публикации Д. А. Коцюбинского и И. В. Лукоянова московский историк Ф. А. Гайда. В академическом журнале «Российская история», в 2012 г., была опубликована его статья, посвященная «Дневнику». Историк справедливо замечает, что в аннотации к изданию 2008 гг., как и ранее, в аннотации к книге 2003 г., «упорно указывалось, что “дневник” принадлежит именно Распутину». Почему публикаторы в 2008 г. решили оставить это сомнительное утверждение, судить трудно (особенно учитывая, что в предисловии они так однозначно не говорили). Но дело было не только в этом. Важнее иные обстоятельства, на которые обратил внимание Ф. А. Гайда. Прежде всего, в книге 2003 г., в приложении к которой «Дневник Распутина» (в несколько сокращенном виде) был опубликован, обстоятельного источниковедческого анализа документа не проводилось – излагалась лишь краткая версия его происхождения. Нет также никаких оснований утверждать, будто фрейлина императрицы А. А. Вырубова что-либо знала о «Дневнике Распутина». Хотя его машинописная копия хранится ныне в ее личном фонде в ГАРФ, но неизвестно, как и когда он туда попал.