Читаем Дневник. Том IV. 1862. Душеполезные наставления. Познай самого себя полностью

Святой апостол Павел, исчисляя добродетели любви, на первом месте ставит добродетель долготерпения: любы, говорит, долготерпит (1 Кор. 13, 4). Почему долготерпение на первом месте? — Потому что наша природа, растленная грехом, прежде и больше всего недугует нетерпением, поспешностию: все нехороши, я один хорош, исправен; все поступайте так, как я поступаю, все будь по–моему; так думает нетерпеливый. На втором месте стоит милосердие: любы милосердствует (1 Кор. 13, 4), потому что далее люди больше всего страдают несострадательностиго и жестокосердием; потом стоит беззавистность (См.: 1 Кор. 13, 4), потому что, будучи жестокосерды к бедствующим, люди, по адской злобе своей, завистливы в отношении к благоденствующим: им несносно чужое благосостояние, чужие утехи.

† Верую, Господи: помоги моему неверию (Мк. 9, 24). Священники должны помогать неверию своих духовных чад разродиться в живую и твердую веру и для этого сами непременно должны быть сильны в вере, чтобы в случае душевного потопления их духовных чад неверием, вынести их на твердый берег веры своею непоколебимою верою. — Но если учитель веры сам неверен, откуда маловерный приобретет себе помощь и подкрепление? — В опасности маловерия и неверия ему нужен в учителе подобный ему человек, сильный верою, чтобы поддержал слабую его веру, особенно если вора требуется скоро, без отлагательства. Тогда сильное слово священника, слово спокойной, возвышенной и твердой веры тотчас возвратит колеблюще гося к твердой вере.

† Во время совершения Литургии и Таинства Тела и Крови Господа, равно как во время совершения и других Таинств, и вообще — молитвы домашней или церковной, крепко внемли себе, чтобы в сердце твое не запала мысль о какой–либо приятной для тебя вещи или приятном для тебя лице или неприятном лице и неприятной вещи и не привязалось бы к ним с пристрастием сердце твое или не почувствовало от воспоминания об них досады или смущения. — Тогда сердце твое оставит Господа и Господь оставит тебя как идолопоклонника, как безумного человека, предпочетшего во время самого служения своему Создателю создание Его, Зиждителю предпочетшего персть, Нетленному — тленное, Источнику воды живой — кладенцы сокрушеныя, иже не возмогут воды содержати (Иер. 2, 13), или Сущему Богу (Исх. 3, 14) — себя, свои страсти; вознегодует как на безумного человека, который во время своей беседы с царем легкомысленно и дерзновенно оставляет его и рассуждает с его рабами — с его поварами, истопниками, половыми или же обращается от величественного и дышащего любовию и благорасположением лика царского к игрушкам–погремушкам — их любит, ими услаждается, а царем, который их имеет и для которого они не более как сор, — пренебрегает.

† Возьми заблаговременно предосторожность на случай сближения с иностранцами, принадлежащими к другому вероисповеданию или к другой вере, чтобы не постыдиться пред ними Христа своего и словес Его, установлений и обрядов веры своей, да не постыдится тебя Христос, когда придет во славе Своей со Ангелами Своими (Ср.: Мф. 25, 31). Помни, что мир прелюбодеен и грешен (Ср.: Мк. 8, 38), то есть он покинул Бога и не знает Его, творит все против воли Его, и горе человеку–христианину, который угождает миру.

Мальчика или девочку другого вероисповедания или веры старайся всегда обласкать, когда видишь ее в кругу православных мальчиков или девушек в школе, да воздашь этим славу Христу твоему, кроткому и смиренному, и вере своей, допускающей великую терпимость вероисповеданий и вер, по словеси Христову, и отнюдь не имей негодования или рвения в сердце своем на невинных детей, хотя они и другой веры, например евреянки или татарки.

Ко всякому слову имей такое внимание и уважение, какое имеешь к живому человеку, твердо веруя, что слово Божие живо и действенно (Евр. 3, 12), как живое существо, как Ангел, и по причине своей духовности и тонкости, проходит до разделения души же и духа, членов же и мозгов, и судигпелъно помышлением и мыслем сердечным (Евр. 4, 12). Слово Божие есть Сам Бог.

Итак, когда говоришь, веруй, что ты имеешь дело с живыми, а не мертвыми существами, с действенными, а не косными и бессильными. Знай, что ты должен говорить с верою, с уверенностию каждое слово. Слова — живые бисеры. Не помечите бисер ваших пред свиниями (Ср.: Мф. 7, 6).

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное