Читаем Дневники: 1897–1909 полностью

Утром мы с Нессой пошли в дом 24, обнаружили Стеллу в добром здравии и немного посидели с ней. Потом мы вернулись сюда и заштопали перчатки Джорджи – одно из самых банальных занятий! После этого мы поехали на Глостер-роуд с моим рецептом и купили кое-какие садовые инструменты. Отец поддержал идею доктора Сетона о том, мне, как любительнице природы, полезно работать на свежем воздухе, а сад за домом нужно привести в порядок – это поистине огромная работа, требующая таланта, но мы все же постараемся. Собственно, 7,5 шиллингов были потрачены на вилы, лопату, мотыгу и грабли, и уже завтра я приступлю к работе. Мы планировали заглянуть к миссис Пиксли356, но были слишком вымотаны. Всю вторую половину дня я провела со Стеллой; Несса отправилась с миссис Флауэр в Новую галерею357. К чаю пришел не кто иной, как дорогая Эдит358! Она хотела, чтобы кто-то из нас сопроводил ее в парк, дабы увидеть, как королева выходит из гостиной. Она очень живо описала нам наряды тети Минны в Испании – ее выходы в ночной рубашке и т.д.



12 мая, среда.


Утром Несса отправилась в студию. Я не пошла на раннюю прогулку с отцом. Утром я немного посидела со Стеллой, а потом пошла к Пиксли, которых обошла вниманием вчера. После трехкратного звонка меня впустили; я справилась о здоровье миссис П., у которой перитонит. Она сама вышла посидеть со мной в своей ужасной маленькой гостиной. Потом я ускользнула и имела удовольствие увидеть, как опрокидывается ломовая лошадь. Всю вторую половину дня я просидела со Стеллой. Она встала, спустилась по лестнице и легла на очень удобный диван. Милая сиделка Уилли ушла, осталась лишь Пек. Приходил доктор Сетон и сказал, что если будет хорошая теплая погода, то завтра Стелла сможет прогуляться. Адриан пришел только в 19:30 и до десяти занимался алгеброй с отцом. Джорджи и Джеральд оба ушли.


13 мая, четверг.


Утром, мы, как обычно, зашли к Стелле, а потом отправились на рынок на Хай-стрит – одно дело привело нас в «Herbert & Jones»359, где мы купили бисквитные пирожные к чаю Стеллы. Пока мы их ждали, я услышала на улице давку и крики, которые становились все громче, а затем треск. Очевидно, кто-то с кем-то столкнулся. Я вышла на улицу, где столпились барышни, и увидела, что одна лошадь лежит на земле, а вторая бешено скачет вокруг нее. Карета разбилась, а повозка перевернулась на бок. Барышни отпрянули, когда в их сторону бросилось разъяренное фыркающее животное, но зверя вовремя схватили за поводья. Как только все стихло, мы ушли прочь без пирожных, зато никто не пострадал. Во второй половине дня занималась садоводством.


14 мая, пятница.


Несса уехала на урок живописи. В 12:15 Стелла впервые вышла на улицу (вчера было слишком холодно) в инвалидной коляске. Только мы двинулись в путь, как встретили Аделину и Эмми [Фишер]. Они живут у тети Вирджинии. Мы вместе отправились на небольшую прогулку в Сады, а потом они оставили нас. Мы торжественно промаршировали туда-обратно по Цветочной аллее, а затем вернулись домой. После обеда мы с отцом отправились на совместную прогулку. Придя к Серпантину, мы лениво уселись в два шезлонга и пролежали там полчаса, наблюдая за рекой и павлинами на другом берегу. Эти создания время от времени заунывно кричали, где-то вдалеке им отвечали другие павлины, а утки непрерывно крякали. Это было очень успокаивающе, особенно после недели ужасный происшествий и аварий. Купила у отца дневник для Нессы360. Дочитала 4-й том Маколея.


15 мая, суббота.


Утром мы ненадолго зашли к Стелле, потом вернулись и занялись садом. Несса проявила героизм и разбила еще одну клумбу у садовой стены, а я подло бросила сестру, когда устала от множества червей и камней, а жара стала невыносимой. Мы договорились поехать в Вестминстер и посмотреть крикетный матч между членами Палаты лордов и общин. Джорджи обещал встретить нас там, но к обеду приехал Адриан и сказал, что будет лишь обычный матч. Нам пришлось поехать на Винсент-сквер, чтобы встретиться с Джорджи в 15:30. Он пришел около четырех. Мы остались до пяти и наблюдали за очень скучной игрой между профессионалами и любителями. После этого Джорджи отвел нас в «Gunter’s» на Слоун-сквер, где мы попробовали вкуснейшее клубничное мороженое, а Джеральд уехал на ужин. Стелла и Джек поехали кататься. Начала 5-й и последний том Маколея.


16 мая, воскресенье.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное