Дневники Энди Уорхола

Мы с Фредом потихоньку слиняли оттуда. Билли Бой поссорился с папарацци [смеется], причем потому, что как раз хотел, чтобы его сняли (такси 10 долларов). Я попросил его зайти ко мне, чтобы поболтать о том о сем, но он сказал, что не сможет, хочет «скорее к себе и лечь спать».

Пятница, 11 июля 1986 года – Лондон

Как я узнал, Билли Бой потом вернулся в клуб и всю ночь напролет занимался собственным продвижением по социальной лестнице. Светский ланч у Маргерит Литтман на Честер-сквер (официанту 5 долларов, такси 8 долларов). Было по-настоящему здорово. Она такая крутая. Ее муж – адвокат английской королевы. Там была Дагни Коркоран и другие элегантные дамы. Ну, после всего этого мы с Крисом отправились на Кингс-роуд. А Билли Боя с собой не позвали.

Суббота, 12 июля 1986 года – Лондон

Поехали за город к Кэтрин. Позавтракали, сели в машину и потом два с половиной часа ехали в Глостершир. Кэтрин забавная. Она теперь леди Нейдпат. Водила нас всюду, устроила целую экскурсию[1466]. Во время ланча уронила большую миску со спагетти, а потом просто все подобрала, положила в другую миску, вместе с осколками стекла и всем прочим, и снова подала к столу – тем, кто приехал позже, например, Кенни Лейну. Они начали было делать барбекю, но тут пошел дождь. Уронили миску с малиной и тоже все подобрали. Стол был накрыт очень красиво, роскошные столовые приборы. И такая грязь на кухне, где и дети крутятся, и собаки, и служанки. Еду подают женщины с младенцами на руках. Кэтрин, к тому же, очень многое делает сама.

Воскресенье, 13 июля 1986 года – Лондон – Нью-Йорк

Встал в половине восьмого – и даже не понимаю, как мне это удалось. Вечером накануне читал биографию Сесила Битона. Там много про меня того времени, когда я его знал. А Сэм Грин был частью жизни всех на свете, при этом большой частью: у него в друзьях были и Йоко Оно, и Джон Леннон, и Сесил Битон, и Грета Гарбо, и я.

Мы очень много работали, продали в Лондоне кучу картин – одну в Карнеги-Меллон – и Энтони д’Оффей даже сказал, что оплатит счет в отеле за номер Криса, хотя он наверняка обалдеет, когда увидит счет: ведь Крис по восемнадцать раз в день звонил в Нью-Йорк. И Крис получил пять заданий на сдельную работу за эти дни – притом одно от фирмы «Полароид» – а еще он действительно поблагодарил меня за то, что я пригласил его в эту поездку. Я только хотел бы, чтобы мне на ум пришел кто-то, кто больше него заслуживал все эти возникшие возможности. Правда, Крис заботится обо мне, пусть и по-своему.

Выставка. М-да, выставка. Представь, ты входишь в помещение, где полным-полно твоих самых худших картин – и что тебе остается сказать, что ты можешь со всем этим сделать? Пусть не ты их выбирал для этой выставки. Этот д’Оффей назначил себя «арт-директором» выставки: говорил мне, что хочет какую-то конкретную картину, я надеялся, что он потом не вспомнит собственных слов, поэтому делал вместо нее то, что мне самому нравилось, а он, приезжая в Нью-Йорк, говорил мне, что выбрал тогда вовсе не ту. Он не хотел большую с камуфляжем, предпочел маленькие[1467]. Но он человек хорошего воспитания, приехал в отель со своей женой в половине восьмого утра, просто чтобы попрощаться. Я думал, что они поедут с нами в аэропорт, но они не поехали, это хорошо. Ему наш счет за отель обойдется примерно в десять тысяч долларов, по-моему. Что и говорить, он очень любезен. Да, боже, а вот Билли Бой – это, как оказалось, полнейший кошмар! К концу поездки все его просто возненавидели. Он вел себя как типичный выскочка, притом куда хуже, чем когда-либо вела себя Сюзи Франкфурт, и, как сказал Фред, по крайней мере, Сюзи всегда оставалась для нас старым другом. С кем бы мы его ни познакомили, он тут же через минуту брал у этого человека номер телефона, приглашал на ланч, дарил свои серьги и так далее! Вот и в передаче, посвященной мне, он торчал в кадре часами. Передача про меня, а он влезает в каждый кадр, а когда один фотограф сказал ему, чтобы он вышел из кадра, Билли [смеется] стукнул его своей фотокамерой. Я допоздна читал, чуть ли не до пяти утра, и вдруг рано утром начинались звонки: «А можно Билли Боя?» Это потому, что он говорил людям, что утром его можно застать у меня на завтраке! Он, правда, однажды утром принес мне цветы. Он в целом как более собранный, цельный Джеки Кертис. Крис его на дух не переносит. Они сильно поссорились, потому что когда мы случайно встретились в «Хевэн» с Глорией Турн-унд-Таксис и ее мужем, Билли был такой милый с ними, а когда они уехали, он сказал: «Ненавижу этих фашистов», вот тут Крис на него и взъелся. Наверное, Билли Бой считал, что они должны были пригласить его на свой прием или что-то в этом роде.