Дневники импрессионистов

В субботу я открыл свою выставку. Проходит она очень удачно, и отзываются о ней уважительно. Журналисты явились на нее в полном составе и собираются о ней писать. Конечно, нужно набраться терпения и ждать, но я надеюсь, что сумею заставить любителей покупать работы нашей замечательной школы. Мой успех будет полезен нам всем, так как он сделает возможной продажу картин, до сих пор не находивших сбыта.

Несмотря на дурную погоду и неудачное время года, любители начали посещать выставку, и я полон оптимизма.

Передайте мой самый искренний привет Вашему семейству и примите уверения в совершенной моей преданности.

Дюран-Рюэль

Получил письмо из Парижа от г-на Альфонса, датированное 21 сентября. Он пишет, что опять побывал в Кретее, что дом Брама уцелел, хотя двери, оконные рамы, деревья и т. д. пошли на дрова, как, впрочем, и во всех остальных домах. Г-н Прево продал большую лошадь и самую скверную из маленьких не то за 540, не то за 560 франков. Вторую маленькую лошадку он отдал кучеру одного богатого дома, который сумел сохранить двух лошадей и согласен кормить Вашу лошадку до конца войны, а средства, необходимые для этого, будет получать у г-на Брама.

Ваша старая служанка продала одного К. де Кока (картина вертикального формата) за 200 фр., на них она и живет вместе с садовником Брама.

Г-н Альфонс уверяет, что все в сохранности, что он рассовал картины и шпалеры по разным местам, чтобы избежать больших потерь в случае пожара в нашем магазине.

3. КАМИЛЛУ ПИССАРРО

Общество французских художников,

Лондон, НьюБонд-стрит, 168.

24 января 1871 г.

Сударь,

Вы привезли очаровательную картину, и я страшно жалею, что меня не было тогда в галерее и я не мог поздравить Вас лично. Назовите, пожалуйста, цену, которую Вы хотите за нее получить, и будьте добры при первой же возможности прислать мне другие Ваши работы. Я просто обязан продать здесь много Ваших произведений. Ваш друг Моне просил меня прислать ему Ваш адрес: он не знал, что Вы в Англии. Сам он живет на Бат-плейс, 1, в Кенсингтоне.

4. КАМИЛЛУ ПИССАРРО

[Париж],

18 декабря 1882 г.

Дорогой господин Писсарро,

Я просто в отчаянии, что не могу дать Вам сейчас деньги, о которых Вы просите, но у меня никаких поступлений, и я полностью на мели. С минуты на минуту надеюсь получить известную сумму, которую и не замедлю предоставить в Ваше распоряжение.

Советую заняться гуашью — маленькими композициями на тафте и веерами: они хорошо продаются и пользуются большим успехом…

5. КАМИЛЛУ ПИССАРРО

Париж,

9 июня 1885 г.

… Все время дел по горло, но приносит мне это одни лишь неприятности. Как мне хочется от всего освободиться и уехать куда-нибудь в пустыню!..

6. ПИСЬМО

О «ПОДДЕЛЬНЫХ КАРТИНАХ»

«L’Evénement», 5 ноября 1885 г.

Господин главный редактор,

Г-н Баг прислал Вам длинное письмо, стиль и аргументация которого позволят читателям самим решить, кто из нас прав — я или он. Я дал себе слово не отвечать больше на нападки, предметом которых стал. Тем, кто знает меня, а таких людей немало, известно, что эта ожесточенная война ведется против меня, чтобы наказать меня за помехи, которые я чинил торговле поддельными картинами.

Почему, однако, г-н Баг, которого я никогда ни в чем не упрекал и не обвинял, решил принять участие в кампании, направленной против меня? Я чрезвычайно удивлен этим и считаю своим долгом ответить столь выдающемуся коллеге, но предупреждаю, что в последний раз утомляю Ваших читателей своими объяснениями. Впредь я буду обходить презрительным молчанием любой новый выпад против меня в прессе.

Отнюдь не пытаясь отрицать чью-либо компетентность в вопросах искусства, я думаю, что имею достаточно оснований считать себя не профаном в них и что именно это обстоятельство лежит в основе настоящей полемики. Мне посчастливилось прожить жизнь в тесном общении со всеми нашими великими художниками. Я со страстной любовью изучал их творения и пользовался их советами, я со всей самоотверженностью поставил на службу им свои способности. Сколько раз меня упрекали в том, что я торгую картинами не как коммерсант, а как художник!

Моя компетентность в вопросах искусства (я не заговорил бы о ней, если бы меня не вынудили защищаться) никогда не мешала мне с уважением относиться к тем, кто искренне и честно придерживался иных взглядов, нежели я. Поэтому в пресловутой истории с поддельным полотном Добиньи, которую мне так яростно вменяют в вину, я счел своим долгом отступить, когда г-н Пти заявил, что картина была куплена у самого Добиньи одним из его друзей. С произведениями некоторых художников такое случается довольно часто.