Дневники мотоциклиста. Часть Первая

Да, но с сальсой всё как-то не срасталось. Сегодня в пять пополудни последняя возможность: завтра последний день расслабленной варадерской акклиматизации. Ещё и Марка встречать в Гаване, и машину менять: наша-то миниатюрная Ноева Сивка не выдержит целых четырёх Боливаров [222]. В общем, не до сальсы потом. Я был настроен решительно, ибо получил чёткие указания на родине привести хоть пару основных движений бёдрами. Но и про наставления Профессора Беловежского про «самый важный из языков» тоже не забываем. Потянул за собой и Грибов, не без труда: ох, и нелёгкая это работа – от инклюзивных болот оттащить бегемотов [223]!

Пока набирались решимости за рюмкой-другой-третьей, прошло, как любит вторить Бобба, дня три. Ко времени опоздали, да ещё и место проведения так и не нашли. Ладно, думаем, не судьба: дома на курсы запишемся. А пока пошли записываться в бар у бассейна… Ха! Так вот же они – танцы на воде [224], то есть уроки сальсы – тут же у бассейна, где заветный бар и ром рекой. Последний шанс поучаствовать, конечно, упустили, так хоть со стороны попялимся. Из бара, вон, прекрасный вид:

– Слушайте, пацаны, ведь просто же всё, как уно-дос-трэс, плюс закрепляющая. Эдак и мы сможем бёдрами шевелить… как только нужные отыщем или свои появятся…

Для лучшего понимания аниматорша каждому танцевальному па присваивала название кубинского коктейля. В итоге получалось примерно следующее: «Делай Мохито, делай Пина-колада… и в конце делаем Куба Либрэ вокруг партнёра. Молодцы! Похлопали друг другу…» – как в детском саду, ей богу. Слушайте, падры: а мы сейчас в баре разве не сальсой занимаемся? Мы же тоже сейчас «делай Мохито, делай Пина-колада…»

Цитата из бортового самописца:

«В общем, жизнь движется потихоньку. Описывать трудно и лень. Видео забил на 2,5 кассеты из 4. Надо попридержать…»

Сол Палмерас. Италия vs Армения, 1:0

Ввечеру, оставив Падрэ Ай-Боббо наедине с неизменной таблеткой цитрамона и таким же вечным вопросом «запить иль не запить» [225], мы с Лео Гурычем заступили на вахту по обходу баров, дабы ещё немного продвинуться вглубь по коктейльной карте. Короче, продолжали заниматься «сальсой», периодически напевая бармену на мотив «Гван-тыры-пыры» (в переводе Маршака): «Уна сэрбэса, мохито, уна сэрбэса…»

Потягивая Пина-коладу в баре у актового зала (самую вкусную за всё путешествие) мы стали свидетелями «эль контакта»: маленький, чёрненький, коренастый «ара» с орлиным профилем сделал попытку подката к нашей апеннинской любимице, итальянской Наташе. Та пинаколадилась за соседним столиком. К огромному нашему сожалению (из мужской солидарности) Венера Варадерская отказала в знакомстве славному армянскому «полурослику». «Хасбант», говорит, у меня (что-то простудное, видимо, заразить мужика не хочет, пэсонька) [226].

Видел я потом эту простуду «хасбанта»: пока, значит, жинка его бёдрами направо и налево крутит, его где-то черти носят. А когда муженаселение отеля начинает «колбасить» от распространяемых ею флюидов, этот аспид, как лист перед травой нарисовывается. Где справедливость? А она верная, типа. Но телами своими при этом потрясает воображение бедных мужиков разных рас и национальностей, увлечённых поднятыми ей воздушными потоками, и вовлечённых в этот пагубный вихрь страстей и бёдер.

По данному факту я высказал следующие соображения: «Безумству храбрых поём мы песню!» – это раз. И второе: этот хачик – ну просто живое воплощение [инкарнация] бога Эль Хоерриго! «Не то, что нынешнее племя!» Он хотя бы попытался. Ай, маладэсь, ара-джян. Дай пять! Запомните, пожалуйста, этот героический орлиный профиль Фрунзика Мкртчяна [227]. Он ещё будет отчеканен на золотых пиастрах, достоинством в один ХУК – хоерриго-конвертибле.

А мы, вконец окутанные её таинственным дурманящим флёром, поплелись безвольно на дискотеку ей вослед. Как закланные. Падры мои родные, как-к-к-она-танцует! Вах! Убрала всех, пэсонька наша. А я опять без видеоаппаратуры:

– Что мы тут трёмся, отче? Потопим, блин, всю танцплощадку в слюнях. Пойдём уже, пока на нас её странная хворь «хасбанд» не перекинулась.

13.12.06, Среда. День Седьмой

Сол Палмерас. «Сол» – значит солнце!