Дневники мотоциклиста. Часть Первая

Втирает про некий знак. Но мы-то с вами знаем, что на Кубе никаких других знаков, кроме революционных призывов быстрей ехать к светлому будущему отродясь нет. Мы и ехали. Торопились. В светлое будущее. Но дело пахнет «газолином» [246]: права у Лео изъяли, а в документах рентовых только Бобба прописан. А времени цейтнот, уже эндшпилем попахивает и к мату дело идёт [247]. Нам же Марика встречать. Марик – не светлое кубинское будущее, он ждать не будет. Ладно, Лео Аркадьевич, как говорится, подарки в студию [248]: достали заранее припасенные в кустах «золотые ролексы». Те, что для вождей племён:

– Бери, амиго. «Рэгало». Презент то есть [249]!

Ага, значит «подарок» мы понимаем, а «торопимся» – но компрэндо? Слушайте, люди: гаишники – они и в Африке гаишники! Сучье племя: часы взял, даже не поперхнулся. Руку жмёт, улыбается и хвостом виляет. Пожурил, что два нарушения за полчаса – совсем не «аста сьемпре» [250]: «Будьте, пожалуйста, повнимательней на дорогах, товарищи отдыхающие…»

Ах ты, зайка моя… падла продажная!

Да, вот ещё. Конечно, браслеты наши совершенно однозначно говорили о нашей принадлежности к низшей туристической касте «неприкасаемых» алеманов-Ё. Но в этом был и позитивный момент: они отпугивали хоть какую-то часть френдов вроде «ну их, на фиг. Эти под присмотром. Лучше не окольцованных «кроликов» поискать». Правда, браслеты отпугивали только самых робких искателей денежных знаков. Нам же доставались самые отъявленные и беспринципные амигосы.

Гавана, на подступах

12 610 км пути (890 км по Кубе)

К аэропорту ведёт объездная, но её ещё поискать надо. На большой развязке Бобби пошёл за помощью к очередным гаишникам с картой местности. А мы из авто наблюдаем, как те мастерски умеют читать карту местности: сперва долго рулили ей перед собой. Затем активно замахали руками… во все четыре стороны света разом. Главное, не привычный и понятный нам жест: уверенный, рубленный сверху торцом кисти, как топором, типа «сказал – отрезал: вам туда, товарищи!» А наоборот: неопределённый, отмахивающийся жест тыльной стороной кисти снизу, типа «уйди, противный» [251]. Это что же выходит: «П…дуйте отсюдова на все четыре стороны»? Обидно, досадно… но – ладно, думаем, может, на словах что велели передать [252]? Бобба возвращается раздосадованный и злой:

– В следующий раз сами будете дорогу спрашивать: они карту ВВЕРХ НОГАМИ держали!

Пыздэ-эсь, свадьба! «Спа-си-бо-да-ра-гой-при-ше-лец-вы-спа-сли-нас» [253]. Но как-то всё же добрались до точки заброски нашего диверсантника. И практически не петляли. Подняли собственное реноме: теперь нам никакие кубинские дороги не страшны. С гаишниками и без, со знаками свыше и с «да здравствует революция».

Гавана, аэропорт Хосе Марти. «Привратник»

12 650 км пути (930 км по Кубе)

Подъезжаем к стартовой площадке, дорогу преграждает шлагбаум. Людей нет. Где обслуга? Открывать путь никто не торопится. Пересменка? Обед? Опять издеваются над нами, убогими чухонцами [254], зная про наш цейтнот, эндшпиль и мат. Табличка вроде при въезде красная была? Вернулись, посмотрели на неё, как на новые ворота: ни одной знакомой ноты [255]. Блин, что делать-то? Подъехали поближе к шлагбауму. Бобби вышёл на разведку: опасливо обошёл вокруг три раза. Против часовой – на счастье. Подошёл ближе, снова отошёл… долго так ходил, смотрел, думал, курил. Вновь читал красные рунические письмена и кнопку жал… Камлал, одним словом. Не работает чёртов шлагбаум! Может, на машине подъехать и прямо оттуда помолиться капищу?.. А-а-а, чур меня: поднялась, шайтан-рука, испугалась! Вот что рон животворящий делает [256]!

Вот мы люди тёмные: «У нас тайга такой штук хитрый нет, аднака!»

Аэропорт Хосе Марти. «Братство Кольца» [257]

Встреча на Эльбе была горячей [258]. Все были усталые, измотанные, но довольные. Ещё бы: Падрэ Марка полгода не видели! Радость переполняла. Марк прибыл чартером через Канкун. Замаялся в дороге не меньше нашего. Чтобы скрасить суматоху, тут же торжественно вручили ему нашу членскую «баскетбол-тимскую» жёлтую майку лидера (сами-то давно в них). И заставили его прочесть клятву банды Лос Хоерригос, покрестив банкой «Буканеры». Так объединились в Хосемартяндии силы великие, чтобы назваться Братством кольца: Кольца дружбы и Хула-хупа оттопыривания. И было им видение: море рона в лобстерных берегах, небо в алмазах сквозь сигарный дым, «бдыжь» Океана, и падшие ниц мучачки, молящие утолить их истомившиеся негой, смуглые точёные тела.