Дневники русской женщины

И вся еще под впечатлением виденного в больнице, я заговорила с ней о своем состоянии, о том, что не могу работать и проч.

Я смутно чувствовала, что с точки зрения светских приличий поступаю, может быть, не совсем тактично, рассказывая так, сразу о себе. Но какой-то инстинкт подсказывал мне: «говори, говори».

– Будьте покойны. Я могу вам это устроить. Je vais vous donner une lettre pour un interne. C’est un très-très bon médecin, nous étions de bons camarades¹². Моя сестра принесет вам письмо на лекцию.

– С удовольствием. Приходите послезавтра на литературу Фагэ, амфитеатр Декарт, в половине второго, – сказала младшая Бильбеско.

Мне хотелось спросить – что это такое «interne», – как прилагательное – les maladies internes¹³ – напр., я понимаю; но что бы это значило, как существительное, в области медицины – не понимаю. Но постеснялась спросить. На душе стало немного легче. Неожиданное сочувствие точно успокоило меня.

А Жанна Шовэн все не приходила.

Очевидно, присяга не должна была состояться сегодня. Публика стала расходиться.

Вышли и мы втроем. На улице простились, сестрам Бильбеско надо было идти вправо, мне – влево.

Ох, как устала писать!

И к чему пишу-то, интересно знать. Просто пробуждается старая привычка. К тому же так тяжело, так скверно на душе… не хочется ничего делать…

Ну, и пишешь, точно развлечение какое, благо бумага все терпит.

14 декабря.

Сегодня пришла, как было условлено, в Сорбонну, к амфитеатру Декарта, в половине второго… нет Бильбеско. Она пришла только к самому началу лекции Фагэ и извинилась: сестра забыла дать письмо.

Я с трудом сдержала слово упрека. Зачем?

А мне ведь с каждым днем хуже.

17 декабря.

Вчера вечером вернулась с лекции. Прохожу коридором, на полочке для писем – два письма. Одно на мое имя от младшей Бильбеско, другое – незапечатанное на имя monsieur Lencelet, interne de médecine Hôpital de la Salpêtrière¹⁴. Это и было обещанное рекомендательное письмо. Младшая Бильбеско сообщала мне, чтобы я шла туда к 9 часам утра: «Vous êtes sûre de le trouver»¹⁵.

Я нашла, что это очень деликатно со стороны медички – не запечатать письмо – значит, можно прочесть. Впервые в жизни пришлось мне пользоваться рекомендацией к врачу. Что бы такое она могла написать? Интересно.

Мне вспомнился анекдот, как одна барыня, ехавшая на воды, догадалась вскрыть рекомендательное письмо, данное ей русской знаменитостью к заграничному собрату: «Посылаю тебе жирную гусыню, – ощипли ее хорошенько». Барыня благоразумно не поехала на воды.

А это письмо было не запечатано, нарочно, очевидно, чтобы я могла его прочесть.

И без всяких угрызений совести я вынула письмо и прочла:

Cher monsieur, je recommande à vos bons soins mademoiselle Diaconoff qui souffre de maux de tête, de vertiges etc¹⁶.

Да, etc!.. Вот как врачи определяют такое состояние! Коротко и ясно.

Далее шли какие-то сообщения о каких-то книгах. Это уже меня не касалось, и я, не дочитав, вложила письмо в конверт… По общему тону письма видно было, что это был хороший товарищ Бильбеско. Наконец-то! Пойду завтра.

18 декабря.

Постаралась встать как можно раньше, чтобы поспеть в Сальпетриер; это мне удается с трудом: всю ночь не сплю, заснешь под утро и встаешь всегда поздно.

По обыкновению остановила консьержа:

– Вы к кому?

– Monsieur Lencelet¹⁷.

– Прямо, третий корпус направо.

Такой же домик, как и в клинике доктора Raimond’a. Только одна дверь со стеклом, над ней надпись черными буквами: «parloir».

Я отворила. В небольшой комнате сидела молодая женщина в таком же холщовом платье и белом чепце и что-то шила. Должно быть, здесь сиделки носят такую форму, сообразила я и спросила:

– Monsieur Lencelet?¹⁸

– Il n’est pas encore arrivé, mademoiselle. Peut-être le trouverez-vous lаbas, à la clinique du docteur Charcot¹⁹. – И она указала мне на домик направо.

Эта клиника уже наполнялась народом: больные и студенты собирались. Рыжеволосая кокетливая сиделка, играя глазами, шмыгала из аудитории в комнату, где ждали очереди больные, и обратно.

– S’il vous plaît, madame, – monsienr Lencelet est-il ici?²⁰

– Non, m-lie, peut-être le trouverez-vous au parloir²¹.

Это начинало походить на игру в прятки.

Очевидно, здесь было столько служащих, что трудно было добиться толку у кого бы то ни было. Я пошла в parloir сказать сиделке, что из клиники Шарко меня послали обратно. В это время высокий старик лет семидесяти, бедно, но чисто одетый, с гладко выбритым лицом, подошел с визитной карточкой в руках.

– Monsieur Lencelet?²²

– И вы к нему? Вот видите, барышня тоже ждет. Он еще не пришел.

И заметив на моем лице явное нетерпение, – повторила: «Сходите в клинику Шарко, быть может, он теперь там».

Мы со стариком пошли туда. Опять тот же ответ… Такая прогулка из клиники Шарко в parloir²³ и обратно надоела старику. Он устал ждать и ушел. Я оставалась еще с полчаса. Было половина одиннадцатого, столько потерянного времени, так устала, и все напрасно! И эта румынка пишет, что он приходит к 9 часам утра! Как же! очевидно, и не думает являться ранее 11…