Дни мародёров (СИ)

После ужина Мальсибер при всех надел Роксане на шею «слезу вейлы», которую привез Абраксас. Все сделали вид, что очень рады. Какая-то тетушка даже всплакнула и назвала Роксану “совсем взрослой”, хотя видела её впервые в жизни. Весь оставшийся вечер гости усиленно улыбались и любили друг друга. А Роксана разглядывала закрытые платья некоторых женщин в зале и думала о том, многие ли из них так же, как и она, прячут под ними синяки. Думала о том, что сама родилась на свет только потому, что её отец когда-то также поступил с её матерью. Думала о том, что из этого круга нет выхода. Думала о том, что родители были правы, когда говорили, что она все поймет, когда вырастет. Кажется, этот момент наступил.

Ну а позже, в чуть менее торжественной обстановке Люциус Малфой передал Генри Мальсиберу флакон с воспоминаниями-компроматом. Мальсибер проверил его и уничтожил. Дело было сделано.

Перед сном к Роксане в комнату явилась Нарцисса. Не та, которая весь вечер притворялась безмолвной тенью Люциуса, улыбалась и потягивала шампанское. А обычная, нормальная Нарцисса. В дверях она остановилась и оглядела темную комнату, с неразобранной постелью и задернутыми шторами.

Роксана сидела с ногами на диванчике и разглядывала «слезу вейлы». Когда в дверь постучали, она затравленно оглянулась — именно это выражение и досталось Нарциссе.

— О, Мерлин… — выдохнула она, закрыла дверь, стремительно пересекла комнату, размахивая своей черной шифоновой шалью так же, как это делала Эдвин, а потом порывисто заключила Роксану в объятия.

— Роксана, милая, мне так жаль, — проговорила она, кажется, вполне искренне.

На миг Роксана окаменела, а потом повела плечами и высвободилась из её рук. Объятия, тем более спонтанные и крепкие, она теперь любила еще меньше, чем раньше.

— Не надо, — сдержанно попросила она, хотя на самом деле, была почти рада Нарциссе — впервые в жизни. Просто была рада видеть родного человека. Хотя и не настолько, чтобы с ним обниматься.

Следом за Нарциссой явились отец и Люциус. Оба все еще в черном, как и Роксана.

Встречи с отцом Роксана ждала больше всего. На приеме он был в бешенстве, Роксана видела это, хоть он и пытался скрыть все под маской учтивости. Она знала, что отец ненавидит Мальсиберов, что помолвка с одним из них — это плевок ему в лицо, страшное предательство, перевешивающее все благородные начала.

Но все же она надеялась, что он даст ей возможность объяснить.

Не дал.

Оказавшись с глазу на глаз с дочерью, он несколько секунд просто смотрел на неё сверху-вниз, заложив руки за спину. Его губы вздрагивали, как будто он подыскивал нужные слова, но в конце концов, он их не нашел — просто влепил Роксане пощечину.

Это было неожиданно. Больно. И до хрена обидно, учитывая, на что она пошла ради него.

Люциус попытался заступиться за неё, но Абраксасу достаточно было просто глянуть на сына, чтобы тот завял и отступил подальше.

— Что, во имя Мерлина, мне нужно сделать, чтобы ты, наконец, начала меня слушаться? — гневно выдохнул он, глядя на глотающую слезы обиды дочь. — Как тебе в голову могла прийти такая омерзительная, такая безумная идея, как брак с этим безродным выскочкой?

Роксана молчала.

— Он, что, вынудил тебя? — Абраксас требовательно сузил глаза. — Заставил?!

Роксана покачала головой.

— Тогда что? Что могло заставить тебя пойти на такое… — его губы задрожали, он пытался найти достаточно ругательное слово, но не нашел и выплюнул обычное: — …безрассудство?!

— Они собирались убить вас.

— По-твоему, такой позор для меня предпочтительнее?!

— Что позорного в том, чтобы победить соперника на его поле? — не выдержала Роксана. Надо сказать, ей до черта надоело, что мужики распускают руки и орут. — Ты сам говорил, что я — хозяйка своей судьбы! Я уже достаточно взрослая, чтобы самостоятельно исправлять свои ошибки!

— Это ты называешь исправлением?! — загремел Абраксас и указал на дверь. — Обет, который вы дали, связывает нам руки до самой шеи!

— А вот и нет! — наступала Роксана. — Да, компромат на Мальсибера, который собрал Люциус, уничтожен. Да, вы официально начали все с чистого листа! Но победит тот, кто первый возьмется за перо!

— Что ты имеешь в виду? — Абраксас гневно раздувал ноздри.

Роксана достала из своей сумки флакон.

— Здесь — мои собственные воспоминания. Когда Мальсибер предлагал мне сделку, он сам признался в убийстве той маглы. И еще много чего наговорил! Кроме этого, там есть… — она сглотнула. — … доказательства его неадекватного поведения. Только… не смотрите их до тех пор, пока не уедите отсюда. — добавила она, старательно отводя взгляд. Абраксас приподнял подбородок. Теперь и он смотрел на Роксану так, словно не узнавал. — Позже будет больше. Я буду передавать все Люциусу через…одного человека. Будем собирать компромат до тех пор, пока смещения Мальсибера-старшего не захотят… обе стороны. Посмотрим, что с ними будет тогда.