Дни стужи

Трегубов чувствовал, что сходит с ума. Он стоял в горящем доме, дышал вонью убитого им человека, а эти двое говорили так, будто сидели в трактире возле печки.

– Вот видишь, – улыбнулся агенту Хромой, – ты не соврал. Уже хорошо. Еще пара вопросов, и мы уйдем из этого негостеприимного места. Итак, майор Хацкий знает о ваших маленьких шалостях?

Трегубов кивнул.

– Так мы и думали. Он шустрый малый. Следующий вопрос: в доме купца Столярова кто убивал людей?

– Не знаю, – замотал головой агент, – вот те крест, не знаю.

– Ты крест-то не трогай, – бросил вдруг Иван.

– Хацкий знает, кто убивал? – спросил Хромой.

– Знает, конечно, но я сам не знаю. Он нам всего не говорит, – теперь Трегубов не раздумывал, ему хотелось отвечать, чтобы побыстрее закончить. Язычки пламени уже добрались до стола, занимались стены, дышать становилось нечем. «Чем они-то дышат?» – недоумевал Трегубов. Эта мысль казалась ему очень важной, и он отчаянно за нее цеплялся.

– Что знаешь?

– Да следили мы. Сначала за Говоруном. Потом за купцом, ну, за Столяровым. Вели их, наблюдали, то-сё, докладывали только майору.

– Врешь, конечно, – задумчиво протянул Хромой и снова крутанул трость, – но вытягивать признание из тебя уже некогда.

Трегубов очень обрадовался. Сейчас его вытолкают из горящего дома, свяжут и повезут в полицию. А там Хацкий постарается что-нибудь сделать! Он обязательно выручит! Такой агент нужен майору, начальник его обязательно отобьет!

Он даже не почувствовал, как Иван по самую рукоять вогнал ему нож сбоку в шею.

Только удивился, как быстро приближается пол.

Иван бережно вытер нож о рукав Трегубова, придирчиво осмотрел пылающую кухню.

– И ты мне еще о театральщине говоришь? – укорил он напарника. Стас только плечами пожал.

– Думаю, можно и так оставить, – Иван показал ножом на труп хозяина дома. – Этого злодеи убили во время обыска. Потом передрались между собой. Тот, что в коридоре, убил этого, но и сам получил смертельную рану и истек кровью, не добравшись до выхода.

– Толково, – согласился Стас. – А теперь давай отсюда сматываться. И так дымом провоняли, сил нет.

Но сначала оба сноровисто обыскали трупы. На всякий случай зашли и в любовное гнездышко, где Стас достал из кармана изящную серебряную стрелку на тонкой, тоже серебряной, цепочке. Зажал цепочку между пальцами, неторопливо пошел по кругу, наблюдая за подвеской.

– Стас, мы начинаем подгорать, – спокойно напомнил ему товарищ.

– Тшш, не мешай, – Хромой не отводил глаз от стрелки. Возле ножки кровати стрелка закачалась и принялась описывать хорошо заметные круги.

Стас поддел половицу ножом, нажал, и она вышла из пазов. Тайник был заделан на совесть, никакое простукивание не помогло бы, потому что не было внутри пустоты: все заполнял плотно набитый, обернутый в грубую бумагу пакет. Хромой подхватил его, не разворачивая сунул за пазуху, половицу приладил на место.

– Бестолочи, – буркнул он, поднимаясь, – бес-то-ло-чи.

– Ладно, главное, дело мы сделали, – хлопнул его по плечу Иван, – пошли уже отсюда.

Глава 12 Ночь в городе

Улицы были пусты, фонарей в этой части города отродясь не видели, к тому же снова замело. С одной стороны, оно и к лучшему, больше времени на отход.

Но Стас отставал все сильнее, и в конце концов Ивану пришлось вернуться и почти силком перекинуть руку друга себе через плечо.

Так и похромали дальше.

– Ладно, зато, если патруль встретим, сойдем за перебравших купчиков, – пыхтел он, пытаясь подстроиться под тяжелый хромающий шаг Стаса.

– Хрен мы за кого сойдем, дымом провоняли, морды в саже, да небось на тебе еще и кровища, – бурчал Стас, пытаясь идти как можно быстрее.

– Рискнем, двинем к Мещанской? – кивнул в сторону уходящего направо переулка Иван.

Там можно было поймать извозчика, сесть, вытянуть больную ногу. Укрыться теплой полой и, откинув голову на спинку сиденья, задремать. Черт, до чего же заманчиво.

Но Хромой только головой помотал:

– Рискованно, Вань. Ну как и правда на патруль нарвемся, как объясняться будем, откуда мы такие красивые?

Иван не выдержал и остановился.

– Ну нарвемся. И что? Дымом пахнем, одежда порвана? Кстати, и не порвана она почти. Знакомым помогали! Погорельцам! Где горело? Да рядом с вашим Управлением! Ты видел – пожар-то на жилье перекинулся. А нам надо ногу твою в порядок приводить. И бумаги смотреть.

– Двинули.

Когда добрались до освещенных улиц, Стас уже с трудом наступал на ногу. Колено немилосердно хрустело, от пятки до затылка вставили стальной шипастый штырь, и, казалось, кто-то медленно поворачивал его из стороны в сторону. А иногда начинал вколачивать прямо в голову.

Шли долго – ни одного извозчика, вообще никого. Даже трактиры закрыты – после сегодняшних пожаров и заварушек хозяева благоразумно решили переждать. Выручка выручкой, но береженого боги берегут.

Наконец в темной арке глухо всхрапнуло, захрустел снег, и на улицу медленно выдвинулась лошадь, запряженная в извозчичьи сани.

Иван пронзительно свистнул и замахал рукой.

Загрузил друга, сел сам.

– Дык, а куда везти вас, господа хорошие? – повернулся извозчик.

Друзья переглянулись.