До Библии. Общая предыстория греческой и еврейской культуры

Все находившиеся на борту, кроме рассказчика, погибли, а его самого вынесло волной на остров, где он лежал три дня в одиночестве («и лишь сердце мое было другом моим»). Затем он поднялся и отправился на поиски пищи и обнаружил, что остров этот невероятно плодороден. «И вот нашел я фиги, и виноград, и всякие прекрасные овощи, и плоды сикомора, и огурцы, словно выращенные человеком, и рыбу, и птицу». Потерпевший кораблекрушение моряк наелся досыта и положил на землю то, что осталось в руках, потому что на острове было всего в изобилии. Затем он развел огонь с помощью коловорота (т. е. трением) и принес огненную жертву богам.

Вдруг раздался гром, деревья затрещали, затряслась земля. Моряк спрятал лицо в ладони, а когда набрался достаточно смелости, чтобы открыть его, увидел, что перед ним стоит огромный змей (был длиной 30 локтей), покрытый золотом, борода его — больше двух локтей, а брови его из лазурита. Змей спросил моряка: «Кто принес тебя сюда, кто принес тебя, малыш? Кто принес тебя? Если замедлишь назвать мне его, то гляди, изведаешь превращенье в золу, исчезнешь, и никто тебя не увидит!» Моряк «обмер от страха». Тогда змей «забрал моряка» в пасть свою и отнес в жилище свое и положил на землю, невредимого, ибо моряк «был цел и члены… не оторваны от туловища». И моряк после вторичного вопроса змея («Кто принес тебя сюда, кто принес тебя, малыш? Кто принес тебя на этот остров средь моря, берега которого волны?») рассказал ему свою историю:

«Я отправился в рудники посланцем царя на судне длиною 120 локтей и шириною — 40, со 120 отборными моряками из Египта. Озирают ли они небо, озирают ли они землю, сердца их неустрашимее, чем у льва. Возвещают они бурю до прихода ее и грозу до наступления ее. Один отважнее другого сердцем и сильнее руками, и не было недостойного среди них. И вот грянула буря, когда мы были в море, и не успели мы достигнуть земли, плывя под парусами.

И вот теперь все крепче, и волны высотою в восемь локтей. И вот мачта рухнула в волну, и судно погибло, и не уцелел ни один, кроме меня. И вот я близ тебя. Я был выброшен на этот остров волнами моря».

До этого момента этот рассказ был историей внутри истории. А теперь змей поведал свою историю, которая была историей внутри истории внутри истории. Такое переплетение повествований является одним из простых предшественников, ведущих к сложному искусству, которым мы восхищаемся в структуре Одиссеи.

Змей начинает автобиографию пророчеством, что через четыре месяца «из царского подворья» придет судно, управляемое египтянами, известными этому моряку, чтобы забрать его назад в свою страну, где он умрет в своем родном городе; единственный счастливый конец в жизни любого египтянина. Далее змей рассказывает, как он сам жил в счастливом окружении своей семьи (всего 75 змеев) на этом острове, когда вдруг упала звезда и «попалила их», когда самого змея с ними не было, после чего он нашел лишь «груду спаленных тел». Далее змей говорит: «Если ты силен, владей сердцем своим, ибо ты еще обнимешь детей своих, и поцелуешь жену свою, и увидишь дом свой, — это прекраснее всего. Ты достигнешь царского подворья и будешь там среди подобных тебе».

Тогда благодарный моряк заявил, что поведает фараону о могуществе змея и постарается, чтобы змею были отправлены «суда, груженные лучшим, что рождает Египет». Однако змей посмеялся над моряком и сказал: «Ты не богат миррою, не родился ты хозяином ладана. Я же владыка Пунта, и вся мирра его — моя». Змей также предсказывает, что после того, как моряк отплывет, это место превратится в воду. Эта деталь представляет значительный интерес, ибо согласуется с предсказанным бедствием для страны феаков после отбытия Одиссея. (Посейдон собирался после того, как обратил в камень корабль, который отвез Одиссея на родину, «горою задвинуть их город». Но феаки срочно приготовили в жертву Посейдону 12 быков (Одиссея, 13: 161–185). В самом деле, вся история о моряке, потерпевшем кораблекрушение, достойна сравнения с эпизодом о стране чудес феаков, у которой Одиссей потерпел кораблекрушение. Общая схожесть текстов становится еще более впечатляющей, когда мы обратим внимание на конкретные детали, которые взаимосвязаны.

Корабль пришел, как и было предсказано, и змей пожелал моряку доброго пути: «Прощай, прощай, малыш, в доме твоем да узришь ты детей своих, и да прославишь имя мое в городе твоем — вот и все, чего я хочу от тебя». Хотя вряд ли змея можно назвать героической фигурой, он изображен желающим обрести доброе имя в человеческой памяти, а не богатства мира, что в некоторой степени типично для героев эпоса.

Змей отправил моряка в обратный путь с огромным грузом дорогих подарков, обеспечив ему тем самым триумфальное возвращение домой.

Моряк завершает свой рассказ тем, как он достиг царского подворья, вручил дары фараону и был награжден высоким званием «спутник царя». Но бедный собеседник, которому все это было рассказано, испытывал некоторое неудобство, ибо ему, а не рассказчику предстояла зловещая аудиенция во дворце.