До февраля

– Это нам сбоку так кажется – головоломка. Разве что в смысле «булыганом по башке». Потом выяснится, вот вспомнишь мои слова, что больной мудак наугад камни разбрасывает. Мы просто не все камни видим, а каждый десятый из них, поэтому ни траектория, ни процесс непонятны. А он просто как, не знаю, загашенный алкаш или торчок, который, сука, бутылки по кухне расставляет зигзагом и гордится, что не ебаться какую загадку сочинил. Это не загадка, а просто выпердыш жидкого мозга. Что у него, что у этого.

– Только этот не бутылки, а трупы расставляет, – сказал Руслан, чтобы сказать хоть что-нибудь. Горячность начальника его напрягала.

Андрей вздохнул.

– Так это вся жизнь такая. Халк иначе действует, что ли? Или любое начальство, хоть у нас, хоть в Штатах, хоть на Марсе. Чего-нибудь навернут по всем фронтам, фронтально смотришь – фигасе размах, а в профиль если – фе. Ни ума, ни фантазии. Сами-то они тоже считают, что это пиздец умно и пиздец интересно. На самом деле ни то, ни другое. Но приказано исполнять.

– А между убийствами в Сарасовске и в других регионах большая пауза была? – спросила Аня.

– Не знаю, – сказал Паша и сделал пометку в блокноте. – Выясню. А что?

– В рукописи действие происходит в одном городе – очевидно, у нас только. Значит, впрямь в седьмом-восьмом писал.

– А чем кончается?

– Да ничем, – с досадой сказала Аня и смутилась, ведь досада была не сыщицкой, а читательской.

Открытые концовки ее возмущали, а слитые – бесили.

– Лирический герой понимает, что после очередного убийства может решительно всё, и идет, как же там… Что-то типа «Водружать себя на роль не грязного слуги, а беспощадного хозяина».

– Круто. А куда идет-то?

– Да кабы он еще нормально… А. В змеиную яму почему-то. Он два раза ее упоминал.

– Дебил, – сказал Паша с отвращением, помялся и все-таки спросил: – Ань, а я так же херово пишу?

– С чего это? – удивилась Аня. – Ты ж рабочие тексты делаешь, а не вот это всё, выпендрежное. У тебя всё по делу. Ну, в основном.

Последнюю фразу она приглушила, но сдержать явно не смогла.

– Ну а если бы книгу… – начал Паша и решительно оборвал себя: – Ладно, проехали. Давай с другого конца зайдем. Можешь основное содержание по памяти восстановить? Эпизоды, зацепки, герои, имена там. Чисто фактурную сторону, так сказать.

– Что ж я, дура, правда на машинку ее не отдала сразу… – сказала Аня горько. – Давай попробуем.

Паша с треском выгнул обложку блокнота и приготовился писать. А Аня совсем горько добавила:

– Что ж я, дура, не выкинула ее сразу.

– Может, испугалась, выкинула, – предположил Руслан.

– Чего там выкинула, – сказал Андрей раздраженно. – Нечего было выкидывать, вот и всё. Не было никакой рукописи. Девка всё придумала, чтобы внимание к себе привлечь.

– Наташа же видела, ты говоришь.

– Наташка видела то, что ей девка показала, – пояснил Андрей. – А показала то, что сама и смастерила. Узнала про… ну, про историю некоторые подробности, сымитировала рукопись, нафигачила фрагмент…

– Какой фрагмент, там же папка целая вроде.

– А кто эту папку видел? Может, там в самом начале только связный текст, а дальше бред какой-нибудь, как в этом, «Сиянии», смотрел?

Руслан пожал плечами.

– Дожили-2. Мемасики-то видел, где Николсон топором дверь рубит? Вот. А до того он 24–7 одну и ту же строчку печатал. Зуб даю, в рукописи такая же фигня: сперва страниц двадцать настоящего текста, а потом «Бедняга Джек не знает веселья». Поэтому девка Наташке ее толком и не показывала. И на перепечатку не отдала поэтому.

– Ты еще скажи, девка к убийствам причастна. Ей сколько было – три, четыре? Хозяйка куклы Чаки, блин.

– Ну, этого я не говорил. Кто вообще сказал, что рукопись убийца написал? Даже мелкая сама этого не говорила, наглости не хватило. А то я бы ей…

– А если все-таки убийца? – спросил Руслан.

Андрей утомленно прикрыл глаза, открыл их с явной неохотой и сказал:

– Ну тогда тут не нормальные следаки нужны, а Эркюль Пуаро. Потому что тут у нас сериал «Нетфликса» «Убийства по книге из прошлого», блин. То есть отрицать этого я уже не могу, но давай сперва все человеческие варианты попробуем, а потом уже за книжки возьмемся.

– Легко, – согласился Руслан. – Значит, поднимаем дела не только про удушения, но и с множественными ножевыми. Раз он многообразный такой. С нулевого по восьмой?

– И отдельно – с восьмого по десятый. В том числе раскрытые.

– Это еще нафига? – не понял Руслан.

– Не тупи. Он исчез в десятом на одиннадцать лет. Мог как раз присесть, а только теперь выйти.

– То есть ты уже не сомневаешься, что наш нынешний упырек пятнадцать лет назад и гасил старушек?

Андрей, постаравшись не морщиться, сказал:

– Даже если не он, даже если Чуфарову и Дарченок убил имитатор, – чего он столько лет выжидал и проснулся без явного повода? Короче, проверяем всех высвободившихся в последние полгода.

– Ох, – сказал Руслан. – И кто ж этим займется?

– Да есть у меня предчувствие, что герой-расследователь уже копытом землю роет в ожидании.

– Викторыч, имей совесть, – сказал Руслан укоризненно.