Добрая фея короля Карла

Никто и не заметил, как подошел Бино. Отшельник бросил на него вопросительный взгляд; в ответ пес коротко пролаял. Хозяин поднялся:

– Стемнело. Бино напоминает: пора закрывать дверь.

И пошел. Гастон с любопытством провожал его глазами: как же это будет выглядеть, если по обеим сторонам входа ни драпировки, ни шкур – ничего? Да и двери как таковой нет… И все же она была: эту роль играл плоский камень, точнее, плита, стоявшая слева. Но прежде чем взяться за нее, отшельник оглянулся:

– Лошадей надлежит увести в укрытие, их могут сожрать волки. Идем со мной, рыцарь.

Они вышли, отвязали коней и повели их невидимой тропой по склону. Через некоторое время в скале неожиданно обозначилась дыра – темная пасть, поджидающая, как казалось, свою жертву. Собственно, так оно и было, если не принимать во внимание иного назначения этого своеобразного пролома меж обломков скалы, высотой в рост человека.

– Вот моя конюшня, – коротко обронил Рено.

Затем он вытащил из-за камней дощатый настил шириной около трех футов, длиной около десяти, и перекинул его с площадки, на которой они стояли, вглубь пролома. Настил упал и застыл. Гость попробовал сдвинуть его вниз – безрезультатно; мост между миром и зияющей пастью, ведущей неведомо куда, быть может даже, к логову сатаны, лежал на месте прочно и под углом.

– Теперь мы заведем туда лошадей.

– Но что там?.. – не понимал Гастон.

– Говорю же, конюшня.

Пожав плечами, Гастон попробовал завести на этот мостик первую лошадь. Та, в страхе кося глазом в темноту, рванула повод из рук, собираясь удрать.

– А, черт! – выругался отшельник. – Как же я не догадался захватить факел!

Новая попытка – и снова конь заупрямился, ни в какую не соглашаясь шагать в пропасть. Но тут из этой «пропасти» послышалось негромкое конское ржание. Обе лошади, повернув головы, навострив уши и раздувая ноздри, недвижно глядели в провал за мостком. Гастон с удивлением смотрел туда же.

– Там мой верный помощник, – объяснил Рено. – Без него не обойтись.

На этот раз лошадь, которую держал в поводу Гастон, после шлепка по крупу ступила на мостик, хотя и не без опаски, сделала шаг, другой и вдруг стала. Последовал новый шлепок.

– Ну же!

Еще шаг – и снова остановка. И тут из «конюшни» вновь донеслось тихое ржание. Лошадь ответила, решительно зашагала вперед и тотчас скрылась во тьме. Вскоре оттуда послышался конский храп. После этого вторая лошадь немедленно последовала за первой. Когда обе исчезли в проеме, отшельник убрал настил, положив на место, причем так, что его почти невозможно было увидеть.

– Полагаешь, они там в безопасности? – кивнул Гастон в сторону проема. – А волки? Они могут нырнуть туда.

– Там и останутся, не настигнув добычи. У стены, что ближе к нам, воткнуты колья на пять футов вглубь горы, каждый высотой фута два-три. Первый же, кто нырнет за поживой, мгновенно встретит свою смерть. Достанется и второму; остальные почуют опасность и уберутся прочь. Я снял уже немало трупов; из шкур сшил себе перину и одеяло.

– Но ведь и твоя лошадь в темноте может напороться на эти колья.

– Никогда. Она привыкла. При свете дня она видела их.

– А наши?..

– Их разделяет барьер. Прежде чем пораниться о кол, лошадь наткнется на него; вряд ли после этого ей придет охота двигаться дальше.

– Но вдруг она попробует перескочить, чтобы выбраться на волю?

– Куда? В пасти волкам? Она понимает это, а потому предпочитает оставаться в безопасности. К тому же высота приличная, около пяти футов; с какой стати вздумается ей ломать себе ноги и шею? Лошадь – умное животное, быть может, даже умнее человека.

– А корм? Ведь кони голодны.

– Не беспокойся, рыцарь, там достаточно сена, есть даже овес.

– Удивительно! Но хищники, надо думать, по ночам все же наведываются сюда?

– Уже нет. Они почуяли запах смерти.

Вскоре они вернулись. Отшельник обхватил каменную плиту и покатил ее, как колесо. Плита встала точно напротив входного отверстия и остановилась под небольшим углом. Гастону стало интересно, он подошел, попробовал сдвинуть плиту. Тщетно. Как же это удалось хозяину? Поймав вопрошающий взгляд, тот указал рукой в угол. Но что можно разглядеть в темноте?

– Эльза, брось хворосту в огонь.

И только тут Гастон увидел толстую жердь, к обоим концам которой были привязаны ремнями два увесистых камня. Рядом – дубинка. Теперь стало понятно, отчего у этого великана такие мускулистые руки. Гастон попробовал поднять своеобразную штангу и даже дотянул до пояса, но дальше сил не хватило. Отшельник поднял, положил себе на плечи и… выжал над головой. Опустив, улыбнулся.

– Каждый день я упражняюсь; нельзя иначе: тело должно иметь силу, без этого ждет скорая смерть.

– Такому воину место на поле битвы, а не в пещере.

– Битвы? – помрачнел затворник. – За кого и за что?

– За свою страну.

– Которую подлый король подарил англичанам?

– У него не оставалось выбора.

– Зачем тогда он проиграл Пуатье? А его отец? Ты был при Креси?

– Мне было тогда всего десять лет.