Добрая фея короля Карла

Аббат тяжело вздохнул, но не перекрестился. Верный слуга Церкви, он все же не был тупым фанатиком и верил в существование ведьм и нечистой силы не больше, чем в полет железной птицы с винтом. Он перешел на светский тон: любил так делать, если поблизости не наблюдалось присутствия духовного лица.

– Перестаньте, графиня, вы ведь знаете, как я отношусь ко всем этим бредням моих выживших из ума коллег, посылающих на костер женщину только потому, что соседка, увидев ее беседующей со своим супругом, из ревности указала на нее пальцем, заявив, что это ведьма.

– Не та ли это, что подсказала мне, как пользоваться ядами? – продолжала посмеиваться Анна.

– Значит, дама эта – одна из тех, кого называют ведьмами?

– Так или иначе, но она одна в состоянии сделать то, чего не смогут пятеро мужчин, сидящих здесь.

– Черт побери, графиня, это удачная находка! Как вам удалось найти такую колдунью?

– Она обыкновенная женщина, такая, как все. Это Гастон привел ее в замок.

– Браво, Гастон, тебе зачтется этот подвиг на том и на этом свете! – воскликнул Дорман. – Познакомишь меня с ней?

– Решил отправить на тот свет тещу?

– И тестя заодно: ужасные сквалыги.

– Сожалею, Гийом.

– Скажи хотя бы ее имя!

– Это наша с сестрой тайна. Имени этой дамы не должен знать ни один человек.

– А я? – оживился аббат. – Вы же знаете, Гастон, что я увлекаюсь алхимией, ставлю опыты. Знакомство с этой особой мне не повредило бы, да и ей тоже; вы ведь понимаете, как духовное лицо я сумею защитить человека, оказавшего мне услугу, если к нему вздумают прицепиться святые отцы.

– Вот тогда и настанет время для знакомства, отец Ла Гранж, а пока сестра держит эту даму взаперти, дабы те, о которых вы говорите, не напали вновь на ее след.

– Так она подвергалась преследованиям?

– Это неизбежно по отношению к тем, кто заявляет, что знает больше любого прихожанина и умеет делать то, что, с точки зрения Церкви, противно Богу.

– Вы правы, Ла Ривьер. Не будем больше об этом. Но все же льщу себя надеждой на это знакомство. Что касается вас, графиня, то мне, да и всем нам становится понятным дальнейший ход событий. Вы подсыпаете яд в бокал с вином…

– Никакого порошка, аббат.

– Ага, значит, выливаете содержимое флакона…

– Этого делать нельзя: Эдуард учинит следствие, ведь ему дорог пленник; вскрыв труп, обнаружат следы яда, вслед за этим придут и за мной. Поэтому никакого флакона.

– Но как же тогда?..

– Я повезу в Англию подарок. В моей дорожной сумке будет находиться завернутая в пергамент голубая, вышитая золотыми нитями, нижняя рубашка. Стоит человеку взять в руки этот подарок, больше того, надеть на голое тело…

Анна замолчала. С нее не сводили глаз. Тускло горел на конце стола масляный фитиль, создавая полумрак, очерчивая застывшие профили над столом.

– И он… умрет? – негромко произнес кто-то.

– Причем тогда, когда я пожелаю, я ведь говорила.

– И этот яд не распознают?

– Он не оставляет следов. Человек перестает дышать – и всё.

– И эта дама?.. Черт возьми, мадам! Она владеет таким искусством?

– Не только; умеет еще врачевать.

– Она замужем? – полюбопытствовал Дорман.

– Была когда-то.

– А лет ей?

– Как и тебе.

– Дьявол меня забери! Сведи меня с ней, Гастон; ей-богу, я готов развестись и жениться на этой фее. Ведь это истинный подарок судьбы! Аббат Ла Гранж будет шафером на свадьбе, а потом крестным отцом нашего ребенка. Если же она из третьего сословия, я сделаю ее знатной дамой.

– Вы опоздали, хранитель печати, – похоронила надежды Гийома вдова. – Та, о которой мы говорим, – дама сердца моего брата.

– Ого! Недурно. Но это пока, а в будущем?

– Кому ведомы пути Господни, не так ли, аббат?..

Беседа затянулась. В ночной тиши колокол Нотр-Дам негромко отзвонил полночь – сексту, по-церковному.

Графиня устало вздохнула:

– Уже поздно, господа. Ходить по улицам небезопасно, мы только что убедились в этом. Хозяин, полагаю, разместит нас как-нибудь на ночлег.

– На вас пытались напасть?

Ла Ривьер поведал о недавнем ночном приключении. Дорман не преминул заметить:

– Черт возьми, повезло же тебе, Гастон. Хотелось бы и мне иметь такое знакомство: на улицах Парижа с недавних пор стало неспокойно не только ночью, но и днем.

– Итак, мы решили! – поставила точку в разговоре Анна де Монгарден. – Но нет ли возражений? Я ведь только внесла проект, представив его на рассмотрение; еще не поздно все отменить.

– Нам остается лишь дать согласие и выразить сожаление, – ответил за всех д’Оржемон. – Ну да, ведь почти все придется делать вам. Мы же со своей стороны всегда готовы помочь, вам стоит лишь выслать гонца к любому из нас.

– Начнем завтра же, ни к чему тянуть, – кивнула графиня. – Утром решим, кому отправиться с визитом к Марии Бретонской; мне, как вы понимаете, появляться в королевском дворце нельзя. Я появлюсь в нужное время и в нужном месте.

– Бог да услышит вас, дочь моя, и узрит правоту ваших деяний, ведущих к успеху дела нашего, – смиренно молвил аббат, осеняя графиню крестным знамением.

Все поднялись. Аббат отправился за сапожником.