Добро пожаловать домой (СИ)

Ему, бл*дь, 16 лет. Какой он, нах*й, ребёнок? В его возрасте я уже курил и трахал тёлок. Ну, точнее ещё трахал тёлок. Это потом под меня попал первый парень, и я понял, что с ними проще. Не знаю, повезло мне или нет, но он оказался шлюхой и утром же свалил, изящно виляя задницей и постукивая каблучками (Андрогины, драть их, в моде…. Я не осознанно перешел на парней, просто спутал одного из них с девкой! Хотя, пох*й, все сложилось лучшим образом). И никаких тебе привязанностей, нежностей, надоедливых звонков и розовых соплей. Грубость, секс, страсть, свобода! Следующий оказался таким же. И после него. Слышали про котенка, который поначалу все боялся пылесоса, а потом ничего так, втянулся? Ну, вот и я тоже. Все это не ахти как способствовало развитию во мне повышенной чувствительности, так, что теперь я свободолюбивый эгоист, пялящий щалавливые задницы, не запоминая, а порой и не зная их имен (Секс – не повод для знакомства).

Так, опять отвлеклись. Баба Нюта.

Вот в душе не *бу, что это была за личность. Мать моя из России уехала давно, а я так и вовсе никогда там не был. Про бабушку и тетушку мне ничего не рассказывали, кроме того, что те настолько обиделись на маму, что вообще от неё отказались, заявив, что знать больше не желают. Ну, не хотите, как хотите, пи*дуйте, как говорится. Так что новость о том, что где-то там упокоилась с миром моя родная бабушка, меня вот как-то вообще не тронула. Она, может быть, конечно, была и хорошим, но мне абсолютно чужим человеком. И не вижу смысла убиваться, замачивая подушку слезами и живописно размазывая по лицу сопли.

Чужая страна с вечно рычащим ужасом в моем лице.

Ну, тут уж извините. Я никого к себе не звал и Санту о таком подарке не просил. Будь моя воля, вернул бы отправителю, да, бл*дь, назад не примут, а выгонять на улицу… Ну, не настолько же я бесчеловечен (Что, правда, что ль? Кто это сказал? Чур меня, чур!).

Да, чтоб его, был бы хоть нормальным подростком, так нет! Мне достался ах*еть какой особенный. Ни хрена из него слова не вытянешь (хотя, молчит он почему-то исключительно со мной, с парнями-то вон как мило беседовал). Дерганный, с глазами, в которых страх поселился на ПМЖ (Нет, ну, это уже, наверное, я виноват. Но совсем чуть-чуть!). Но мало мне всего этого, так он ещё и суицидник недобитый! «Ах, какой я бедный-несчастный, пойду, вскрою вены и жизнь моя перестанет быть черно-белой! Ну, или смерть…» Сука… Ах, да, у него же, плюс ко всему, и психика бракованная. Он же у нас прикосновений «не любит» так, что аж до паралича. Господи (или кто там за него?), ну, вот за что мне всё это? Я же такой хороший, даже бабку какую-то через дорогу перевел на прошлой неделе. (И пох*й, что ей в другую сторону надо было, на лбу же не написано!)

Вдруг в памяти всплыл образ хрупкой, прижимающейся ко мне фигурки. А тогда у него фобия, что, брала отгул? Это как же он перепугался? А ж сам обниматься полез, да и защитника увидел в лице человека, что пару часов назад прижимал к его горлу нож? А он холодный. Я это ещё тогда почувствовал. А, полежав на нем, лишь убедился. И костлявый.

Ноги сами понесли меня на кухню штурмовать холодильник. Надо бы покормить этого дистрофика, пока совсем не растворился.

Мысли о том, что я добровольно проявляю о ком-то заботу, я посоветовал пойти и застрелиться.

Глава 10.

Глава 10

Скептически разглядываю содержимое холодильника.

М-да, парни затарились, ничего не скажешь. Они забили моего вечно пустующего друга… пивом. Ага. А на столе ещё осталась нетронутая пачка чипсов, до которой, почему-то, никто вчера не добрался (Пряталась, с*ка? Я тебя запомнил!). Шикарнейший ужин! Ладно, хоть кто-то додумался купить пельменей и яиц. Но, так как первые слопались ещё утром, придется обойтись омлетом и салатом из овощей (Не знаю, откуда последние, может, мыши подкинули?).

Спустя минут 15, глядя на приготовленный на скорую руку, поистине, шедевр кулинарии, я с тоской понимал, что завтра-таки придется переться в магазин, иначе скоро сам превращусь в такое же тощее подобие человека, как и Билл (Ну, а он так вообще сдохнет). Кстати, о подкидыше… Ещё когда по квартире стал распространяться запах горячей пищи (какой бы она не была, а завтракали-то мы всё же давно), я начал ожидать появления брюнета на кухне. Наивный чукотский мальчик, бл*дь. Не мог, что ли, по его скелетообразному строению догадаться, что к еде во всех её проявлениях он равнодушен? Появилось острое желание так и оставить его голодным (я тут, значит, блин, стараюсь, готовлю, а он даже носа не кажет, неблагодарный!), но я его стойко поборол (Медаль мне! Счаз же!) и поплелся в сторону комнаты.

Свет отсутствовал, но я рискнул предположить, что темный комок, сидящий на кровати, обхватив руками колени – это Билл. Когда комок поднял лицо и уставился на меня грустными кофейными блюдцами, мои догадки подтвердились.

- Пошли есть. Не пойдешь – потащу за шкирку. – Сказав это, я вернулся на кухню.