Добро пожаловать в Москву, детка!

Наконец-то подъехал автобус. Окоченевшая Катька ворвалась в тепло салона, и даже запах бензина, нанесенная пассажирами грязь и потрепанные дермантиновые кресла не испортили приятного ощущения. Автобус был очень старым, и если бы Катькины родители были москвичами, возможно, что лет сорок назад они тоже ехали с работы в этом самом автобусе. Старой была и запись диктора, называвшего остановки. Из микрофонов струился изумительный мужской голос: четкий, громкий, добрый и слегка тянущий. Катьке он очень нравился и девушка всегда, затаив дыхание, ждала, когда «голос» произнесет следующую остановку.

— Следующая остановка «Большааая филёёёвская улица»!

«Большааая филёёёвская улица. — улыбаясь, повторила про себя Катька. — Добро пожаловать в Москву, детка!»

Глава 32

— Вер, у нас девчонки, Ксюха со Светкой, остановятся? Они в субботу прилетают с Гавай, а утром в воскресенье у них самолет. — спросила согласия подруги Катька.

— Ну пусть останавливаются. — буркнула Вера, разбирая диван. — Ксюху знаю, а кто такая Света?

— Света? Это подруга Ксюхи… А! Ты ее уже не застала в Астре. Хорошая девочка, ровесница Ксюхе, им получается по двадцать семь. Ксюха пишет, что уже накупила нам всяких милых подарочков, я ей еще заказывала тунику.

— То есть в наш сырой тусклый заезженный мир старых дев с книжками ворвутся молодые, загорелые, отдохнувшие телки прям в купальниках на пальто и орхидеями на шее? — произнесла Вера голосом своей любимой алкоголички— интеллектуалки.

— Ахахах! — засмеялась Катька. — Ну купальники возможно будут под пальто, а венки из орхидей сто пудово!

— Напиши ей, чтобы купальники надевали НА пальто! Сейчас такой ноябрьский тренд в столице!

Вера слегка приоткрыла дверь и сквозь щелочку уставилась на только что прилетевших девчонок.

— Глянь-ка, Кать, заявились! Смотри, с них даже песок еще сыпется! Хоть бы отряхнулись ради приличия! Загорелые такие! Ахуели совсем! Совсем совести нет! — ругалась Вера голосом пропитой алкоголички. — Так! Где сумка с подарками?

— Вот она! — ржала за дверью Ксюха, толкая чемодан между дверью. «Слава богу, что Ксюха Веру знает, и понимает ее, так сказать, экспериментальный юмор» — промелькнула мысль в кудрявой Катькиной голове.

— Чемодан оставляйте, а сами пиздуйте откуда прилетели! Ясно! Иш! Думали вот так с румяными щеками, с Гавай, в ноябре можно приехать к невидящим солнца трудягам в Москву?! Не бывать этому! Давайте уебывайте восвояси! — вопила Верка, затаскивая чемодан.

— У нас самолет только завтра! — пискнула Ксюха.

— Ничего поспите в аэропорту! Вон в «Шоколаднице» на диванчиках, как раз сольетесь с ними, вас даже не заметят! Там места предостаточно! Сложите венки свои из орхидей и прекрасно поспите!

Катька ухахатывалась в квартире, а Ксюха заливалась своим звонким детским смехом за дверью, только Света, натянуто улыбалась, не понимая шутит Вера или серьезно.

— Так все пиздууууйте! Сколько можно повторять! Иначе я ослепну скоро от ваших довольных загорелых морд! И земля здесь, в нашем Северном Бутово, разверзнется от такой вселенской несправедливости! — разошлась Вера, пытаясь закрыть дверь.

Катька согнулась от смеха в коридоре и не могла ничего произнести. Ксюха оказалась не промах и стала тянуть дверь на себя.

— Пустите! Старые хрычовки! У нас же договоренность! Вы чо забыли что ли, совсем склероз одолел?

— Какая еще договоренность?! Ничего не знаем! И зачем вот так сразу бить на больную мозоль о склерозе! — сменила тон на обидчивый Вера, отпуская дверь. — Подумаешь кое-что да забываю! Да может у меня плохая память как защитный рефлекс! Если бы я по Гавайям летала, то конечно! Помнила бы каждую песчинку, каждую волну!

Девчонки ввалились в квартиру, затащив два чемодана и сумку. Ксюха с Катькой обнялись, еще не отойдя от приступа смеха, Вера тоже обняла Ксюху и сама представилась Свете.

— Вера, ты все такая же! Не меняешься! — сказала Ксюха, раздеваясь.

— Да нет, Ксюх, если бы! Грустнею… Причем грустнею вниз. — ответила Вера.

Глава 33

Катька приехала в Москву на автобусе. Девушка выгрузилась на Павелецком вокзале с огромным чемоданом, двумя сумками и пакетом с мелочевкой, которая не поместилась в сумки при всем катькином опыте упаковывания вещей. Катька ждала Веру, слегка оперевшись на чемодан, и как обычно пялилась по сторонам, разглядывая прохожих. В кошельке лежало восемьсот восемьдесят рублей и это были единственные деньги, так как ее карту с отложенной суммой на первые два месяца жизни за два дня до переезда в Москву заблокировала налоговая, за неоплаченное предпринимательство, открытое несколько лет назад. «Заебись! — подумала Катька. — Хорошее начало!».