Добрые и сильные

На даче цвели осенние цветы. Медведевы держали ее ни ради фруктов и овощей, и потому особенно не следили за фруктовыми деревьями. Огород они не сажали, все место занимали клумбы.

До завтрака Максим повел Радика к реке, дышать свежим, уже прохладным воздухом без летник комаров и москитов, и Настя увязалась за ними, сразу как-то сойдясь со слепым, до этого не знакомым ей парнем.

— Слышишь, как вода течет, — говорил и смеялся Максим, обнимая Радика за плечи с одной стороны, с другой в его руку вцепилась Настя.

— Нет. Дети говорят слышу.

Максим рассмеялся еще громче. И поежился.

— Слушай, Радь, тебе не холодно. Что-то подуло.

— Немного.

— Принести куртку?

— Если не трудно.

— Конечно, трудно. Мне ведь уже сто лет, и я старенький дедушка, — Максим отпустил его, отступил и приказал. — Только не двигайся, хорошо? Я быстро.

Максим унесся, а Настя сама уже обняла Радика за талию, прижавшись к его боку.

— Ты стой спокойно, ладно? — сказала она, и ее тонкий голосок стал еще тоньше.

Детские голоса приблизились. Раздался треск сухой ветки и мелкие торопливые шаги.

Настя теснее прижалась к Радику, увлекая его за собой. По берегу, к ним, шли три мальчика, ее ровесники, и она по опыту знала, что им на пути лучше не попадаться.

Мальчики смеялись и разговаривали. Они заметили бледную белокурую девочку, вцепившуюся в смуглого парня и рассмеялись громче, бравируя. Толкаясь, один, поменьше других, поскользнулся и с шумом скатился в реку.

— Что случилось? — насторожился Радик, но Настя ничего не успела ответить.

Оба оставшихся мальчика бросились по берегу, присели, но не осмелились залезть в воду, и тогда один из них закричал, повернувшись к замершему Радик.

— Чего же вы стоите, не видите — ребенок упал в реку.

— Здесь омут!

Радик слегка оттолкнул от себя девочку.

— Беги, зови взрослых, — сказал он ей, и та на секунду помявшись и жалобно на него посмотрев, побежала по направлению к даче.

— Вы что стоите! — не успокаивались мальчики. — Вы плавать что ли не умеете? Или боитесь?

— Я слепой, — Радик впервые произнес это слово и весь сжался, а мальчики шарахнулись от него и побежали прочь.

Радик остался на берегу один.

— Ребята, — крикнул он, обернувшись, но те даже не оглянулись на бегу.

Тогда Радик повернулся к реке.

— Спасите, — кричал, визжал и бился мальчик, и слышно было, как он глотает воду и отплевывается.

— Где ты?

— Спасите.

Радик сделал вперед неуверенный шаг, другой, бросился бегом и на первом же скачке потерял под ногами опору и упал в реку. От неожиданности он глотнул воды и ушел ко дну, но тут же оттолкнулся и выплыл, крутясь на одном месте. Все было тихо, и тогда Радик крикнул:

— Где ты, мальчик?

Слабый булькающий звук был ответом, и Радик нырнул, метнулся туда. Плавал он хорошо и даже в тесных джинсах держался в реке уверенно. Почти сразу Радик почувствовал, что его затягивает в водоворот, но кроме этого он еще почувствовал сильные толчки воды откуда-то сверху, оттолкнулся и, рванувшись туда, схватил рукой бьющееся тело, понял, что это нога, отпустил на секунду, скользнул рукой вверх, схватил ремень брюк и вынырнул, держа перед собой дергающееся тело. Мальчик, задохнувшийся, стал отплевываться, хрипеть и плакать, судорожно хватаясь за все, что попадалось под руку, едва не задушив своего спасителя и пытаясь в страхе налечь животом на его голову, пока сильная рука не обхватила его тело под мышками и не сжала, слегка утягивая под воду.

— Не души меня, мы оба утонем, — сказал Радик, и сам наглотавшись воды и сплевывая. — Где берег? Покажи мне, где берег?

Течение тянуло его вниз, и он уже с трудом удерживался на поверхности, а мальчик плакал, плевался и судорожно цеплялся за взрослого.

— Где берег, покажи мне! — закричал Радик, уже и сам пугаясь неумолимого течения.

— Ты что, не видишь? — наконец громко ответил мальчик, крепко вцепившись в его воротник и рукав.

— Нет.

— Он сзади, поверни голову.

Радик, потеряв ориентацию, стал крутиться на месте. Очки упали с него в воде, взгляд глаз был живым, и мальчик ничего не понимая, дотянулся до его головы и с силой повернул ее.

— Да вот же, вот, ты что, слепой?

— Да.

— Ой, нет, — мальчик рванулся уже от него, но рука продолжала крепко держать его.

— Да, я слепой. Показывай, где берег. Не бойся, мы не утонем. Куда плыть?

— Назад. Нет, теперь вправо. Что ты?

— Здесь водоворот. Нырять умеешь?

— Нет. Мне холодно. Больно. Боюсь.

— Не бойся. Поверни мне голову к берегу. Понял. Теперь вдохни и зажмурься. Не бойся, расслабься. Только не дыши.

И Радик с силой нырнул, увлекая за собой мальчика. Тот вскрикнул, захлебнулся, забился, вырываясь, но рука держала его крепко, таща на дно, против течения, и, наконец, наверх.

— Дыши, дыши, теперь дыши, — кричал Радик, чувствуя свободу и ровный бег реки вокруг себя, снова крутясь и тряся захлебнувшегося ребенка левой рукой.

Мальчик обвис и не двигался, и Радик перепугался. Он, держа его голову над водой, подался в одну сторону, в другую, почувствовал снова круговорот воронки, отпрянул, в несколько гребков ударился о бревно, распорол себе о сучек руку, щеку и потерялся окончательно.