Добрый день, Господи! Книга о радостной вере

Оставь свою вину, как подобает, возложи ее к ногам Христовым. Каким образом? Исповедуйся, сделай это в беседе со своим духовником. Поговори, получи отпущение грехов и позволь уйти всей тяжести, приковывающей тебя к земле. Пусть это произойдет!

Я понимаю твои метания. Ты в сомнениях: если мы говорим о покаянии, где же тогда печаль о наших грехах? Она необходима. Но всему есть начало и конец, ты не можешь скорбеть до самой смерти! Потому что тогда твоя скорбь будет бесполезной, она не приведет к радости. Читая про жизнь святых, ты видишь, что есть те, кто придавал большое значение скорби, покаянию и слезам. Почему? Потому что это был их выбор. Или потому, что такая атмосфера им подходила. Или потому, что они жили в определенную эпоху и в определенном месте, где скорбь была распространена и доказывала высокую духовность. Но скорбь этих святых опять-таки неразрывно связана с радостью. Они оплакивают свои грехи, но в то же время надеются на Господа. Именно поэтому их никогда не настигает отчаяние. Есть и другие святые отцы Церкви, они свидетельствуют о радости и благословении, которое дарует им Господь. Эти святые больше фокусируются на прощении и любви. Они видят больше света Христова, чем тьмы ада. Они гораздо лучше видят, куда надо идти, чем то, что не надо делать. Этих святых намного больше увлекает блеск Христов, чем размышления над грехами. Именно такие настроения мы ощущаем в текстах нового нашего святого — преподобного Порфирия Кавсокаливита! Даже когда он говорит о покаянии, он преподносит его как нечто праздничное и радостное.

Чувство вины и угрызения совести лишь напоминают нам, что что-то в жизни идет не так. Они будто говорят: «Знаешь, в том, что ты сделал, не было любви. Осознай свою ошибку, возьми на себя ответственность, поплачь, попроси прощения и исправься». Угрызения совести подхлестывают нас так же, как мы подхлестываем коня, чтобы он начал двигаться. Ты хлещешь его не для того, чтобы ранить, а чтобы вывести из сонного состояния. Таким образом ты говоришь: «Давай, двигайся, идем вперед». Именно это и делают угрызения совести. В этом их функция и цель: вывести из летаргического сна, пробудить.

Приведу пример здорового чувства вины. Допустим, кто-то тебе говорит: «Дружище, ты плохо поступил. Ты вечером оскорбил друга, пренебрег им, это недостойно вашей дружбы и ваших отношений. Пойми, что ты ошибся. Но не останавливайся на этом, иди дальше! Мечтай, фантазируй, подумай и переживи у себя в душе всю красоту вашей любви. Меняйся! Не погружайся в думы о том, что ты ошибся, и не тверди постоянно: „Мне плохо, я оступился, я грешник“. Ты будешь еще совершать ошибки, но иди дальше!»

Кому нужна такая Церковь?

Я в своей жизни совершил много ошибок. Особенно в молодости: я был очень строг, и люди, глядя на меня, думали, что я буду их ругать, когда они поступают неправильно. Однажды мне сказал знакомый: «Зачем мне идти в храм, батюшка, если все, что я делаю, — грех? Ведь в храме меня постоянно бранят. Что бы я ни сказал, люди Церкви мне ответят, что я иду по неправильному пути. Я чувствую себя виноватым, меня терзают угрызения совести. И это мне ничуть не помогает».

Но разве это жизнь христианина? Разве это путь туда, где мы хотели бы оказаться и куда хотели бы отвести молодежь? Ты ведь хочешь, чтобы твой ребенок был христианином. Зачем? Чтобы он стал таким же убогим, как и ты? Ворчливым и беспокойным? Ты хочешь, чтобы твой ребенок пришел в храм и погрузился в ту же депрессию, в болото? Как ты можешь вдохновить и привести кого-нибудь к Христу, если твоя собственная душа постоянно утопает в печали? Представь, сейчас придет к тебе человек Церкви, чтобы пригласить в храм, и начнет говорить так: «Приди к нам, там ты будешь плакать, испытывать чувство вины, грязи, греха». Что это? Полное крушение надежд!

Помню одного мальчика из школы, где я преподавал. Еще до того, как я принял сан, этот мальчик, видя меня на перемене, поднимал палец и говорил: «Грех, грех! Господин учитель, это грех!» Я его однажды спросил: «Что ты имеешь в виду?» — «Что бы мы вам ни сказали, вы ответите, что Господь считает это грехом». — «Почему ты так говоришь? Откуда ты это взял?» — «Ниоткуда. Вы, взрослые — богословы и люди Церкви, — всегда мне так говорите. Что бы я ни делал, это прегрешение. Что бы я ни говорил, Господь не согласен со мной». Но ведь любовь Господа — это нечто иное. Да, Господь призывает нас к святости, к невинности, к чистоте. Но это не означает, что если мы не такие, какими Он хочет нас видеть, Он нас не любит. Он любит нас всегда и без всяческих условий! Именно Свою любовь Он использует для привлечения нас. Наша душа согревается любовью, Он жаждет, чтобы мы вернулись к Нему, если захотим. Но вовсе не из-за вины и угрызений совести!