Добрым словом и револьвером

– Шучу! Ты чего вскочил, твоё велико? – усмехнулся дед, наливая в чашку крепкий чай. – Нормально с ним всё, дома сидит, мемуары пишет. Наблюдение за ним ГПУ ведёт. Дорофеич хорошую идею подал: Константин Петрович действительно чрезвычайно умный государственный деятель. И отстранение его от службы – разбазаривание ценного человеческого ресурса. Впрочем, снимая его с должности, наш император действовал в условиях цейтнота, потому сие деяние простительно.

– Он же вроде бы народным просвещением занимался? – оживился князь Павел. – Ну, кроме своей деятельности на посту обер-прокурора Святейшего синода… Вот пусть и займётся просветительской работой! Начнет готовить крестьянство к переходу в пролетариат!

– Да! – после довольно длинной паузы, сказал император. – Дело сие богоугодное, поэтому кандидатуру Константина Петровича всецело одобряю. Завтра же напишу указ о его назначении… ну, допустим, председателем… э-э-э…

– Председателем Комитета культуры! – с улыбкой подсказал генерал-адмирал.

– Нет, не так! – возразил Горегляд. – Не просто культуры, а НАРОДНОЙ культуры!

Император не поленился, достал из кармана кителя блокнот с карандашом и тщательно записал название должности.

– А теперь давайте вернёмся к главной теме нашего собрания! – предложил дед.

– А у нашего собрания, оказывается, есть тема? – делано удивился Дорофеич, вертя в руках пустую рюмку. – Я думал, что мы просто нажрёмся, вспоминая дни службы в «несокрушимой и легендарной»[34]…

– Увы, мой друг, дел так много, что просто отдохнуть у нас ещё долго не получится! – вздохнул дедуля. – Приходится совмещать… Так что тема есть и звучит она так: будем мы в этом году Австрию нахлобучивать или подождём ещё?

– С формальной точки зрения нападение на Австро-Венгерскую империю будет чистой агрессией! – усмехнулся князь Павел и тоже зачем-то взял пустую рюмку. – Они же нам ни разу ничего плохого не сделали! Только гадили постоянно исподтишка, да угрожали вторжением, из-за чего мы, даже во время войны с Наполеоном, держали на границе с этой «миролюбивой» страной огромную армию. Так не пора ли нам вскрыть этот многолетний гнойник?

– Да, блядь, чего тянуть-то? – встрепенулся император. – Давно пора насадить их на… кхм… кол!

– Так вроде всё у нас готово? – Дед поочерёдно посмотрел на каждого из присутствующих.

– Ещё с прошлого года! – уточнил я. – Осталось только точный план нападения разработать и согласно ему войска развернуть.

– Планом я мой генштаб озабочу! – сказал император. – В смысле – Главный штаб! Блядь, до сих пор слова путаю! Переименовать их, что ли? Чтобы нам, прогрессорам, было привычней?

– Лучше создать параллельную структуру! – неожиданно предложил дед. – Пусть у нас одновременно будет и Главный штаб и Генеральный штаб! В первый ссылать всех армейских дубов, которых нет причин отправлять в отставку, а во второй, новый, набирать молодых и талантливых ребят. Списки тех и других у меня есть!

– Охереть… – только и смог выговорить император в ответ на такое предложение. – Альбертыч, ну ты… даёшь!

– Нет, ну а что? – незаметно подмигнув мне, невинным голосом спросил дед. – Соберём «дубов» в кучку, чтобы легче профилактировать было!

– Э… есть в твоём предложении здравое зерно! – подумав пару секунд, кивнул Олегыч. – Я подумаю! Наверное, ты прав: надо разделить моих выдвиженцев и старую «заслуженную военную элиту». Действительно, всех скопом в отставку не отправить, так пусть в одном месте сидят. Задачу им какую-нибудь долговременную поставить – и пусть потихоньку решают! О! Придумал! Пусть Главный штаб военной реформой занимается!

– А Генеральный – планы военных кампаний разрабатывает! – снова незаметно подмигнув мне, с деланым воодушевлением сказал дед.

– Но пока всё это заработает, много времени пройдёт! – покачал головой Олегыч. – Пусть план атаки на австрийцев старая школа разработает, с нападением на Турцию они вроде бы неплохо справились.

При этих словах императора дед поморщился, словно от приступа зубной боли, но промолчал.

– Эй, ну так чего – с серьёзными темами на сегодня покончено? – Генерал Дорофеев даже встал, поднимая над головой пустую рюмку. – Возвращаемся к пьянке и блядке?

Глава 3. Рассказывает полковник Виталий Платонович Целебровский («Альбертыч»)

Я шёл по длинному коридору Главного штаба, а декоративные шпоры на высоких кавалерийских сапогах издавали мелодичный звон, почти как «малиновые колокольчики». Тут бы ещё стальные подковки на каблуки, чтобы искры выбивали, но… на «придворных» сапогах из тончайшей «перчаточной» кожи и подошва была соответствующей – тонкой, на такую подковки не приладишь. Да и из узорного паркета особо искры не выбьешь, только поцарапаешь. А ремонтировать после «порчи имущества» дорогущее инкрустированное «половое покрытие» будут несчастные пролетарии – оно нам надо?