Добрым словом и револьвером

Эссен, стоящий у передней смотровой щели ходовой рубки, обернулся.

– Николай Оттович! Мы перестраиваемся в две кильватерные колонны, флагман возглавит правую. Распорядитесь дать полный ход и держать его до особого распоряжения! – приказал я.

Эссен дал команду рулевому и в машинное отделение.

– А в левой колонне пойдут наши броненосцы. Тоже на максимальной скорости. Их задача – поддерживать эсминцы огнем! – Адмирал Старк логически завершил построение диспозиции. – Верно, Алексей Александрович?

– Верно! – поддержал я начштаба. – Иван Константинович, радиограмму Казнакову!

– И я не сомневаюсь, что как и в прошлый раз, Николай Иванович выбьет не менее полудесятка целей! – с энтузиазмом воскликнул Эбергард.

«Ещё бы ему не выбить! – подумал я. – Учитывая новейшие орудия и невиданные приборы управления огнем – настоящие механические компьютеры! Будет удивительно, если он целый десяток на дно не отправит!»

– После первого «прогона» мы идём на север, миль на пять, к маленькому островку Шчедро, лежащему впритык к «большому брату» – острову Хвар! – глянув на карту, сказал я. – Таким образом, мы выйдем за пределы максимальной дальности стрельбы самых совершенных пушек противника. Там мы спокойно развернёмся на 180 градусов и повторим проход вдоль строя врага, добивая уцелевших.

– Получается, что мы не будем входить в пролив, что застрахует нас от ввязывания в бой на близких дистанциях! – резюмировал Рожественский, тоже посмотрев на карту.

Ну, что могло пойти не так? Замечательная погода: спокойное море, легкая волна, небольшой ветерок, безоблачное голубое небо, видимость «миллион на миллион»! Выкрашенные в жёлтый и чёрный цвета уродливые австрийские «утюги» видны как на ладони на лазурной воде Адриатики. Увидев нас и сообразив, что их задумка с засадой не удалась и мы вот-вот пронесёмся мимо на приличной скорости, броненосцы противника незамедлительно открыли огонь и, судя по огромным столбам дыма, повалившим из труб, дали полный ход. Ну, набирать свою «бешеную максималку» в 16 узлов им предстояло минут десять, а за это время по ним отстреляются не только эсминцы, буквально летящие по волнам на своих 33 узлах, но и более медленные линкоры Казнакова.

Австрийцы из своих короткоствольных барбетных пушек развили просто «сумасшедшую» стрельбу – один выстрел в три минуты. Однако даже из современного орудия (сделанного в XXI веке) попасть в быстро перемещающуюся вдоль фронта цель весьма затруднительно – нужно соответственно быстро ворочать стволом и брать приличное упреждение. Что уж говорить об австрийцах – они даже теоретически не могли попасть в эсминцы, идущие тридцатиузловой скоростью. Но! Было одно «но»! Количество орудий! Учитывая общее число стволов первой линии их флота, а каждый «утюг» нёс по два-три орудия калибром от 240 до 305 миллиметров, вес залпа достигал десятков тонн. Да, одиночный броненосец не смог бы попасть по одиночному эсминцу. И, думаю, что даже три-пять броненосцев хрен бы попали в кораблик из «Бешеной стаи». Однако «минные крейсера» двигались один за другим и при таких скоростях противник, целясь в первый эсминец, вполне мог угодить во второй.

«Бешеный» возглавлял колонну. Товарищ Эссен в очередной раз проявил себя молодцом – из выпущенных веером восьми торпед в цель попали две! Идущий в середине вражеского строя броненосец «Кронпринц Эрцгерцог Рудольф», имевший три пушки калибра 305 мм, получил «подарочек» в левую скулу и сразу начал тонуть, набирая, на приличном уже ходу, узлов в десять, воду в огромную пробоину. Вторая торпеда проскочила линию тяжёлых кораблей и досталась крейсеру-тарану «Пантера». Тот просто развалился от взрыва пополам. Вероятно, что и остальные шесть штук, учитывая их дальность и скорость, в кого-то угодили – я лично видел высокие столбы воды от их взрывов где-то в глубине вражеского флота. Но обзор перекрывали набирающие скорость броненосцы и крейсера, поэтому точно определить объекты поражения не представлялось возможным. Впрочем, сигнальщики-наблюдатели, сидящие на боевых марсах наших линкоров, с помощью мощнейшей оптики должны отчетливо увидеть и внятно зафиксировать в боевом журнале каждый выстрел и каждое попадание.

Вполне ожидаемо бой обернулся натуральной бойней, сравнимой с позапрошлогодним разгромом английской эскадры. Только на этот раз у нас было в два раза больше эсминцев и линкоры несли более скорострельные и дальнобойные орудия. «Бешеные псы» предельно чётко, как на учениях, выстреливали торпеды, при этом не забывая маневрировать. Что было не лишним, учитывая настоящую стену из разрывов, выстроенную австрийцами поперёк нашего курса. Пока что бог нас миловал – прямых попаданий в эсминцы не было. Каждый «минный крейсер», пройдя вдоль вражеского строя, посылал на флагман доклад о повреждениях – были поражения надстроек и бортов осколками и гидроударами от близких разрывов. Несколько десятков человек получили ранения и контузии.