Добрым словом и револьвером

– Оскар Викторович, распорядитесь, чтобы наши ребята собрали все брошенные катера и переловили их экипажи! – велел я и устало побрёл в рубку. Из тела словно все кости разом вынули, заменив их воском – такая вдруг усталость навалилась. Бляха, ведь на волоске всё висело! Могли разом всех линкоров лишиться! Ведь спланировано всё было очень хитро! Исполнение подвело, но задумка-то хорошая – засада лёгких сил за островом. Я бы и сам, имея несколько десятков торпедных катеров против полудюжины линкоров, действовал бы аналогично! А ведь разведка ни о чём таком нас не предупредила! Эх, товарищ Целебровский, недоработка, недоработка! А ещё мне на косяки пенял, сам то…

– Алексей Александрович, действуем по плану? – осторожно спросил Эссен, заметив, видимо, моё состояние.

– Конечно, Николай Оттович! Ведите колонну! – кивнул я. – Иван Константинович, радиограмму всем циркулярно: топить всё, что виднеется на поверхности, в том числе и лодки! Близко к противнику не подходить, снарядов не жалеть! Никто не должен уйти!

Глава 4. Рассказывает штабс-капитан лейб-гвардии Измайловского полка Денис фон Смиттен

Моя служба уже который год была насыщенной, но далёкой от героизма. Можно сказать, что заурядной. Хотя я очень старался, рвался, пытался. Тщетно! Как-то так всё складывалось в моей судьбе, что не удавалось проявить себя. Добиться успеха своей решительностью, умом, удачей и выучкой. Когда можно было заслужить ордена и чины не «крепким задом», а под пулями. Когда можно было сделать большой и решительный шаг к грандиозной карьере…

Я буквально изнывал от тоски. Испытывал самые настоящие физические страдания от того, что судьба надо мной как будто издевается. Мне раз за разом поручали очень важные, но совершенно скучные задания. Что-то довести. Кого-то найти. Кому-то передать послание. И так далее и тому подобное. Даже если задания изначально не были скучными, то, будьте уверены, моя «счастливая звезда» их таковыми сделает.

Вот, к примеру, мы обеспечивали переезд нашей будущей императрицы в Россию. И что? Изо всех групп прикрытия попалась только моя! В результате, когда все остальные участники представлялись невесте цесаревича, я сидел в Шпандау[106] и гадал: расстреляют меня или нет? Расстреляли, конечно… Ха-ха-ха! А потом? Когда все отправлялись на подготовку покушения в Питер или на разведку в расположение англичан, когда кто-то добывал себе крестики на грудь и звёздочки на плечи в Польше, Прибалтике, на Кавказе, что делал фон Смиттен? Правильно: вместе с группой Ренненкампфа ползал в болотах! А перед Турецкой войной – все на полигоне, осваивают новую технику и оружие, а я – ищу какого-то Джугашвили, с целью заманить его служить во флоте. Кто такой был тот семинарист, для чего его надо было заманивать (а он ведь сам пришёл, добровольцем записался!) – никто мне ничего не объяснил. Мол, это был приказ самого императора… Потом зимний рейд по бескрайним просторам матушки-России, операция «Зимняя гроза», с целью выявить голодающих крестьян и собрать взятки с помещиков. Тоже, знаете ли, удовольствие так себе – то прокопчённые избы, то заплывшие салом глазки…

Поэтому, когда я прослышал о том, что скоро начнётся война с Австро-Венгерской империей, то решился на, в известной мере, отчаянный шаг. Я отправился к самому государю с прошением направить меня в любую строевую часть, которая должна будет принять непосредственное участие в боевых действиях.

Император весьма удивился такого рода обращению, ведь, как правило, подобные вопросы решал не он. Но я настаивал и просил не ломать мою карьеру и судьбу очередным сидением по тылам. И смог убедить государя оказать мне милость: на бумаге прошения его величество собственной рукой начертал: Приказываю назначить штабс-капитана Дениса фон Смиттена командиром роты лейб-гвардии Отдельного горно-стрелкового батальона имени Алексея Петровича Ермолова.

Буквально бегом покидая аудиенцию, я ещё не знал, что наш милостивый император в очередной раз тонко пошутил: в нижние чины и унтеры отдельного горно-стрелкового батальона имени генерала Ермолова набирали исключительно чеченцев, а офицерами ставили разного рода немцев, каковых в Российской империи хватало с Петровских времен.