Добрыня Никитич и Алеша Попович

88. СВАТОВСТВО ЦАРЯ ВАХРАМЕЯ НА ПЛЕМЯННИЦЕ КНЯЗЯ ВЛАДИМИРА

Во славном во городе во Киеве
Жил-поживал да князь Владимир-от
Со своей он любимою племянницей.
На еговой на любимой на племяннице
5 Приехали да сваты свататьсе
За такого царишша Вахрамеишша.
В вышину тут царишшо ровно трех сажен,
В ширину тут царишшо ровно двух сажен,
Промежду́-то плецьми да коса́ сажень,
10 Голова у его будто пивной котел,
Глаза у его будто пивны ковши,
Нос будто палка дровокольная.
Тут-то ведь Марфа приужахнулась.
Воспроговорит дядюшка любимой-от
15 Своей он любимой племянице,
Да именём Марфы, доцьки Дмитрёвны:
— Уж ты ой еси, любимая племяненка!
Если хошь, поди; ли не хошь, не ходи.
— Уж ты ой, славный князь Владимир!
20 Если цесью не дашь — да за боём возьмем,
Сделаем в вашем во городе во Киеве войну великую.
Откроём кроволитьицё великоё.
Воспрогов[ор]ит любимая племянница:
— Уж ты ой еси, дядюшка любимые!
25 Не всем вам во городе погинути,
Хошь загину я, да только я одна.
Просватал дядюшка любимые.
Стали они делать всё пирком да свадебкой.
Взели они себе пору́тчиков:
30 Взели Олешеньку Поповиця,
Взели Добрынюшку Микитиця.
Отправилисе вси на ихной корабь на церляно́й,
Шли-проходили по синю морю.
Руська земля да закрываласе,
35 Неверна земля да открываласе.
Сделалась на море тишина великая.
Столовали-пировали два цяса,
Напивалосе цяришшо Вахрамеишшо.
Сидели за столами за дубовыми,
40 Сидели они с Марфой, доцькой Митровной,
Положил свою руку на Марфу, доцьку Митровну,
А Марфа, доцька Митровна, сидит, одва́ пыши́т.
Увалили цяришша Вахрамеишша
Да отдохнуть на цяс.
45 Приспособился Олешенька Поповиць млад,
Срубил цяришшу буйну голову,
Срубил же он да саблей вострою.
Заскакало его тулово поганоё,
Заскакало оно и всё загра́било:
50 Пошатался кораб да с боку на бок.
Подвел Добрынюшка Микитиць свой корабь,
Зашли на свой корабь на церляной,
Уезжали они опять да во свою землю,
Ко своёму дядюшке любимому.

ПРИЛОЖЕНИЯ

ЛЕТОПИСНЫЕ ИЗВЕСТИЯ О КИЕВСКОМ ВОЕВОДЕ ДОБРЫНЕ

Былиный Добрыня Никитич часто сопоставляется с летописным киевским воеводой Добрыней[17], дядей князя Владимира. Исследователи доказали существование «единой устной легенды, отразившейся в „Повести временных лет“»[18] и включившей в число своих героев предков летописного Добрыни — киевского воеводу Свенельда и его сына Мстислава Лютого, потомков Добрыни — его сына Коснятина и новгородских посадников Остромира, Вышату и Яна Вышатича. Вместе с тем некоторые более поздние летописные свидетельства говорят о том, что предания о Добрыне-воеводе бытовали и в последующие века, превратившись из родовых в общенародные.

Ниже публикуются летописные известия о Добрыне.

«ПОВЕСТЬ ВРЕМЕННЫХ ЛЕТ» I.