Добыча: Всемирная история борьбы за нефть, деньги и власть

В основе расхождений был механизм применения принципов равного дефицита и справедливой доли. Неарабская нефть направлялась в страны, на которые либо распространялось эмбарго, либо они считались нейтральными. Арабская же нефть шла в страны, включенные в список привилегированных. В конечном счете все пять крупнейших американских нефтяных компаний пришли к тому, что перераспределялась третья часть их нефти. В целом принцип равного дефицита применялся относительно эффективно. По данным о наличии энергоресурсов и темпах роста потребления нефти в период эмбарго, потери Японии составляли 17%, Соединенных Штатов — 18%, а Западной Европы — 16%. Федеральная комиссия по энергетике впоследствии подготовила для подкомиссии сената по международным делам ретроспективный анализ работы неофициальной системы распределения. При рассмотрении всех факторов, говорилось в докладе, «трудно себе представить, чтобы при какой-либо иной схеме было достигнуто более справедливое распределение сокращенного объема поставок». И далее: компаниям «в период эмбарго приходилось принимать сложные и потенциально опасные политические решения, что выходило за рамки корпоративной сферы деятельности при обычных условиях». В докладе также отмечалось, что выполнение таких обязанностей в дальнейшем компаниям не представляется желательным5. НОВЫЕ ЦЕНЫ

В конце декабря 1973 г. в обстановке лихорадочного спроса на спотовом рынке нефти нефтяные министры стран ОПЕК собрались в Тегеране, чтобы обсудить вопрос объявленной цены. Возможный диапазон составлял от $23 за баррель, предложенных экономической комиссией ОПЕК, до $8, предложенных Саудовской Аравией. Саудовская Аравия опасалась, что такой внезапный скачок цен вызовет депрессию, которая затронет наряду со всеми остальными и ее. «Если вы покатитесь вниз, — сказал Ямани, имея в виду индустриальный мир, — то же самое произойдет и с нами». Ямани утверждал, что огромные цены на недавних аукционах не являются показателем реального состояния рынка, а скорее отражают тот факт, что торги происходят в разгар введенного в политических целях эмбарго и сокращения добычи. К тому же король Фейсал хотел выдержать «политический характер» эмбарго: оно не должно выглядеть как предлог для получения наибольшей прибыли. Все же перспектива того, что денежный доход только от одного-единственного товара повысится во много раз, могла, несомненно, приглушить чувство дискомфорта у экспортеров.

Наиболее агрессивно выступал Иран. Шаху наконец представился случай получить доход, который, как он считал, был необходим для финансирования его грандиозных планов. Иран требовал установить новую объявленную цену в размере $11,65, что означало бы $7 прибыли для правительства. У иранцев было и готовое обоснование. Цена основывалась не на размере спроса и предложения, а на «новой концепции» шаха — стоимости альтернативных энергоносителей: жидкого топлива и газа из угля и сланцев. Это была минимальная цена, необходимая для того, чтобы новые процессы были экономически выгодными, как сказал шах. В частной беседе он в качестве примера с гордостью приводил исследование по этому вопросу, проведенное для Ирана Артуром Литтлом. С предположениями Литтла согласились и многие нефтяные компании. На первый взгляд исследование говорило о серьезном анализе, но по сути дела в нем в лучшем случае выдвигались лишь предположения, поскольку из всех альтернативных процессов получения энергии в коммерческом плане функционировал только один — получение жидкого топлива из угля в Южной Африке. Главный советник Shell по Ближнему Востоку высказался следующим образом: «Альтернативный источник существует в требуемом объеме только в экономической теории, а не в реальности». Как и во время предыдущего периода нехватки нефти, ожидание чудес, которые могли творить горючие сланцы, было на самом деле химерой.

После длительных и бурных переговоров в Тегеране нефтяные министры согласились с мнением шаха. Новая цена составит $11,65. Это было повышение, чреватое многочисленными историческими последствиями. Объявленная цена поднялась с $1,80 в 1970 г. до $2,18 в 1971 г., в 1973 г. в середине года она составляла $2,90, в октябре — $5,12 и теперь, в конце декабря, — $11,65. Так, в результате двух повышений — в октябре и декабре — она выросла в четыре раза. «Индикатором» при новой объявленной цене стала саудовская сырая нефть Arabian Light. В соответствии с ней определялись цены на все другие сорта сырой нефти стран ОПЕК при дифференциации цен на основании качества (низкое или высокое содержание серы), трудностей и расходов по транспортировке на главные рынки. Указывая, что новая цена существенно ниже $17,04, предлагавшихся на недавнем иранском аукционе, шах величественно произнес, что она назначена исключительно из «благожелательности и великодушия».