Добыча: Всемирная история борьбы за нефть, деньги и власть

Широкомасштабное нормирование выдвигало и исключительно сложные проблемы материально-технического характера. Даже в мирной и относительно прогнозируемой обстановке управлять интегрированной нефтяной системой было крайне сложно. Поставки нефти различной сортности из различных источников следовало координировать с работой транспортной системы и затем направлять на нефтеперерабатывающие предприятия, которые были рассчитаны на переработку именно данных конкретных сортов. Когда речь шла о распределении сырой нефти, на добрую волю полагаться было нельзя. Несоответствие сорта нефти могло вызвать серьезные повреждения оборудования перерабатывающего завода, равно как и снизить эффективность и рентабельность. А затем сырую нефть, прошедшую переработку и превратившуюся в целый ряд нефтепродуктов, следовало направлять в систему сбыта в соответствии с потребностями рынка, который хотел получать определенные виды продуктов — такие-то объемы бензина, авиационного топлива и мазута для отопительных целей.

Еще более усложняла работу компаний необходимость определять фактическую себестоимость поставок, чтобы не продавать с убытком, но и не навлекать на себя обвинений в чрезмерной прибыли. Лицензионные платежи, масштаб государственного участия, стоимость выкупа, объемы — все это менялось каждую неделю и осложнялось скачущими и имевшими обратную силу повышениями цен, которые принимались правительствами стран-экспортеров. «Невозможно было предвидеть на основе всех этих факторов, не будут ли сегодняшние расчеты опрокинуты через месяц», — сказал один управляющий из компании Shell. Действительно, уверенность была только в одном — в дальнейшем росте цен на нефть.

Масштабы операций были огромны, решающие факторы — бесконечны. В обычных условиях сложные расчеты по передвижению нефти в какой-либо интегрированной системе осуществлялись компьютерами на основе экономических и технологических критериев. Теперь не меньшее значение приобрели политические — необходимость избегать обострения отношений с арабами и соблюдать введенные ими ограничения, удовлетворяя при этом как можно полнее потребности стран-импортеров. Чтобы выполнить эти две задачи, требовались ловкость и умение лавировать. Все же компаниям в значительной степени удавалось добиться поставленных целей.

Реакция правительств на пропорциональное распределение компаниями сократившихся объемов была не одинакова. Вашингтон ограничивался небольшим числом прямых указаний. Джон Сохилл, глава новой Федеральной комиссии по энергетике, призывал «ввозить как можно больше» в Соединенные Штаты, соблюдая при этом и «интересы других стран в получении справедливой доли мировых поставок». Киссинджер на совещании нефтяных директоров особо подчеркивал, что им следовало бы «позаботиться о Голландии», которая была одной из главных мишеней при введении эмбарго из-за ее традиционной дружбы с Израилем.

Особо уязвимой была Япония. При скудости природных энергоресурсов ее огромный экономический рост обеспечивался за счет импорта нефти. В стране не только царила паника среди населения, но и существовала серьезная зависимость от крупных компаний, в большинстве своем американских. На одном совещании высокопоставленный чиновник министерства внешней торговли и промышленности призвал представителей крупных нефтяных компаний не отправлять неарабскую нефть для Японии в Соединенные Штаты. На что представители компаний ответили, что они распределяют нефть по возможности справедливо и что были бы счастливы передать это неблагодарное дело правительствам, в том числе и Японии, если оно того пожелает. Японское правительство отступило и в дальнейшем, по-видимому, было удовлетворено положением вещей, хотя и продолжало очень внимательно отслеживать все операции4.

Наиболее бурной была реакция британского правительства. Великобритания была занесена арабами в список «дружественных стран» и, таким образом, независимо от сокращений должна была бы получать 100% объема нефти от уровня сентября 1973 г. Министр торговли и промышленности с уверенностью информировал палату общин относительно «заверений арабских государств», после того как лично посетил Саудовскую Аравию для заключения нефтяной сделки на уровне правительств. К тому же британскому правительству принадлежала половина акций BP, но по соглашению, заключенному Черчиллем еще во время приобретения пакета в 1914 г., без права вмешательства в коммерческие вопросы. О чем же шла сейчас речь — о коммерции или безопасности? Между шахтерами и правительством консерваторов во главе с премьер-министром Эдвардом Хитом уже назревала конфронтация, грозившая вылиться во всеобщую забастовку, что сократило бы добычу угля как раз в то время, когда уменьшались поставки нефти. Нехватка нефти серьезно укрепила бы позиции шахтеров, и Хит хотел получить столько нефти, сколько ему было необходимо, чтобы противостоять их требованиям.