Добывайки

Пахло влажной землёй; на мгновение этот свежий аромат уступил место чаду из кухни миссис Плэттер. Отовсюду доносилось множество негромких звуков: звяканье велосипедного звонка, топот лошадиных копыт и ворчливый мужской бас «но, милая…». Затем вдруг послышался голос миссис Плэттер, которая стояла у окна:

– Надень пальто, душенька, если ты собираешься быть там долго…

Посмотрев вниз на гравиевую дорожку, добывайки увидели мистера Плэттера, который, держа в руке сумку с инструментами, направлялся на островок. Сверху он выглядел очень странно – голова казалась ниже плеч, а прямо из-под них мелькали ноги.

– Будет достраивать клетку, – сказала Хомили.

Они рассматривали – без особого любопытства – игрушечный городок мистера Плэттера, казавшийся с высоты планом, и реку, которая, змеясь, уходила к трём тополям, которые Под называл ПЗ [2] .

За последние несколько дней он пристрастился к сокращениям воздухоплавательных терминов, например, называл музыкальную шкатулку ВП [3] или ТО [4] . Сейчас, поднявшись над поблёскивающей шиферной крышей дома, они осторожно выясняли, какова их ОВ [5] .

После многократных пробных подъёмов к потолку и спусков на пол добывайки привыкли к корзине и чувствовали себя в ней как дома. Арриэтта – она отвечала за балласт – взглянула на родителей. Под стоял, положив руку на рычаг самопишущей ручки, другими словами – на рукоятку клапана, со спокойным и сосредоточенным видом. Хомили, хоть и бледная, деловито перекладывала на другое место моток якорного каната, так как один зубец якоря просунулся через дно корзины.

– Может, за что-нибудь зацепиться, – пробормотала она.

Якорь был сделан из двух открытых английских булавок, прочно примотанных проволокой одна к другой. Под, много дней подряд при помощи листьев дуба изучавший направление ветра, заметил, в то время как плавно, словно вальсируя, они кружили над крышей:

– Ветер попутный, но слишком слабый. Два билета, Арриэтта, – добавил он, не спуская глаз с дерева. – Немного подождём, посмотрим, что это даст.

Арриэтта оторвала от рулона два билета и кинула их за борт. Они, трепеща, опустились на шифер крыши, скользнули вниз и замерли.

– Ещё два, – сказал Под и тут же, глядя, как неотвратимо надвигается на них дерево, добавил: – Лучше три.

– Я бросила уже на шесть шиллингов, – запротестовала Арриэтта.

– Хорошо, – сказал Под, заметив, что шар идёт вверх. – Пока хватит.