Дочь часовщика

Катерина промолчала.

– Мы думали открылись только захоронения графа Орлука и его приближенных, но ряды упырей только множатся. Их все больше и конца края не видно. Они обращают новых, вы понимаете? Среди них и другие мелькают. Мы несколько раз видели пару-тройку умертвий.

Авдеев встал, подошел к Катерине и, слегка наклонившись, посмотрел в глаза. Он гневался.

– Вы понимаете? Люди гибнут, а в рядах упырей только прибавление. Хотя мы с князем тьму их поубивали уже.

– Я очень сожалею... – начала Катерина.

– Ваше сожаление ничем не поможет, – резко прервал он ее. – Ваша сила нужна, ваше желание помочь. А вы трясетесь, как заяц. Не то, что врага – меня боитесь.

Наверное Катерина должна была ощутить вину, но ее не было. Было только дикое желание бежать отсюда, из этого старого скрипучего здания вмерзшего в лес. Был только страх за свою жизнь и за жизни друзей. И Катерина не видела в этом ничего плохого.

– Я боюсь всего после срыва в Заставе, – тихо проговорила она. – Я не могу контролировать свою силу.

– С такими настроениями и не научитесь никогда.

Авдеев выдохнул и отошел. Опять встал к окну и посмотрел на нее косо, с сожалением.

– Как мне вас разбудить? В вас затаился огромный дар, необыкновенные силы, способные вмиг перетянуть победу на нашу сторону.

– Прошу вас, Павел Андреевич, объясните мне, чего князь от меня хочет. Я не понимаю его игр. Если я смогу – помогу в борьбе с упырями, но он контролировать меня пытается, намекает на что-то... – Катерина запнулась и покраснела. – Чего он желает, Павел Андреевич?

– Прощупать, испытать, раскрыть... – он задумался, глянул исподлобья, – взять под контроль. Это же очевидно. Или вы думаете, что князь позволит человеку ваших способностей расхаживать самостоятельно и творить, что в голову взбредет?

– Я не хочу, чтобы меня брали под контроль.

– Ваша судьба давно решена, – раздраженно воскликнул он. – Ваши родные отказались от вас, продали за деньги! Как вы наивны! В Академию вон Брокка за красивые глаза не берут. Из вас, новичков, никто не попал сюда просто так. Даже Виви взяли, потому что она телепат и, думали, может пригодиться.

– А если я воспротивлюсь воле князя?

Авдеев засмеялся.

– Это мы еще посмотрим. Не исключаю, что попытаетесь, но не сможете.

К счастью, он больше не подходил к ней близко и сверлил взглядом издалека. Катерина чувствовала, что он напряжен и ему неуютно. В подтверждение ее мыслей, он сдавленно проговорил:

– Я солдат, Войнич. А меня с капризной девицей возиться поставили.

Он опять отвернулся к окну и, опершись руками о подоконник, уставился в снежную стену снаружи.

Потом резко развернулся и прошел к столу. Уселся и указал ей на стул напротив.

– Садитесь. И выслушайте внимательно все, что я вам скажу.

Катерина аккуратно села на самый краешек сидения, предварительно отодвинувшись от стола как можно дальше. Трудно общаться с неуравновешенными людьми, а князь и его помощник производили именно такое впечатление.

– Среди барсов мало сильнейших, Войнич. Практически, только князь. Ну и я немного повыше рядовых оборотней буду. Потому нам нужен отряд магов-людей, разносторонних, преданных князю душой и телом. Отряд, который войдет в состав обновленной Сумеречной гвардии.

Он опять пристально посмотрел ей в лицо. Видимо, хотел убедиться, что она его понимала.

– В отряд войдете и вы. Времени у нас практически нету, так что учиться надо быстро. И взрослеть тоже.

Он задвигал по столу чернильницу и опустил глаза.

– Вы должны стать тенью князя, его правой рукой, его любовницей.

Катерина вскочила. Ну вот, не подвело предчувствие. Он резко поднялся на ноги вслед за ней. Они некоторое время смотрели друг на друга.

Катерина смотрела с ненавистью.

– Даже не надейтесь. Я не стану любовницей князя. Никогда. Я убью себя.

– Я вам не позволю, Войнич.

– Я найду способ, – крикнула она и побежала к выходу.

Но он оказался быстрее. Перемахнув через стол, в два прыжка, он догнал ее и прижал к себе спиной. Катерина попыталась вырваться, но оказалась бессильна против него. Хотя держал он нежно, даже бережно.

– Ну же, примени магию, – хрипло шепнул он ей на ухо.

Но она только в панике забилась, сконцентрироваться не получалось.

– Не можешь, пока не можешь. Но когда научишься, станешь слишком опасной. К тому времени ты должна принадлежать князю. Ты понимаешь это? Чтобы не повторилось то... страшное.

Катерина, как испорченная кукла мотала головой, повиснув на его руках. Он прижался губами к ее виску, начал целовать, успокаивать.

– Не бойся, – тихо приговаривал он, – мне самому тошно, поверь. Но все мы рабы нашей судьбы. Мы все невольники.

Он позволил ей повернуться к нему лицом.

А потом произошло немыслимое. Он наклонился и поцеловал. Прижался теплыми губами к ее губам.

Катерину целовали и раньше. Невинно целовал Петр, и князь вот недавно, изволили... но тут все было иначе. В голове смутно всплыли откровения Виви.

Но Катерина не смогла оттолкнуть Авдеева, хотя он больше не сжимал ее.

Он слегка прихватил ее нижнюю губу зубами и Катерина судорожно всхлипнула.

А затем он прекратил все жестокими и грубыми словами: