Дочь часовщика

– Хорошо-то как, – прошептал он блаженно.

– Что тут хорошего, Алекс, – протянул Павел, тяжело дыша. – Все тело болит.

– Не обращай внимания на боль, Пауль. Это человеческая твоя сущность жалуется, не хочет принять столь прекрасный дар.

– С удовольствием бы без него обошелся. – Павел с трудом поднялся на ноги и побрел к хижине.

Другой бы на их месте давно погиб от переохлаждения, но у барсов шкура была особенная. И даже в человеческом обличье они не мерзли.

Павел ввалился в хижину, поспешно вытащил из сундука запасную одежду, оделся. Кинул тюк с костюмом вошедшему князю.

– Надо развести огонь, – пробурчал он себе под нос и завозился у очага.

Холод он мог терпеть сколько угодно, но огонь его все равно манил и придавал силы.

– Поесть бы, – протянул князь, потягиваясь.

– Запасы в шкафах на кухне. – Павел махнул рукой в глубину хижины.

Огонь развелся быстро и с жадностью охватил сухие ветки, перекинувшись на кусок бревна.

Князь уже хозяйничал на кухне, расставляя тарелки, выкладывая снедь.

Павел присоединился к нему. С аппетитом принялся за еду.

– Это сюда Волк Виви притащил? – спросил князь, изящно откусывая кусок вяленого мяса.

Павел кивнул, не прекращая жевать. В поместье надо будет еще к гномам наведаться. Одного сухого мяса и ягод ему явно не хватит.

– Ты с ней еще спал потом?

Павел опять молча кивнул.

– И как? Цветок на тебя нападать не пытался? Не боишься, что она и тебя червоточиной заразит?

Павел запил воды из кувшина.

– Я у нее в голове не копаюсь. Так, что нет, не боюсь.

– А она у тебя наверняка копается, – князь не собирался прекращать разговор и смотрел на Павла серьезно, испытующе.

– Чего ты хочешь, Алекс? Чтобы я перестал с ней спать? – ответил Павел, раздражившись.

– Я думаю лучше бы прекратить. Уверен, она тянет из тебя информацию.

– Я могу закрываться.

– Даже в такие моменты?

Князь усмехнулся и с сомнением покачал головой.

– Даже в такие моменты. Но ты прав, пора прекращать.

Павел встал и начал копаться в шкафах. Где-то здесь облепиховая наливка должна быть припрятана. Тетушка Дженокри лично ему преподнесла, а он все не открыл никак.

Павел нашел большой графин и вернулся за стол, налил князю.

– Как там дела с Катериной? – спросил тот осторожно.

Павел опять раздражился, но втянул в себя воздух, выровнял дыхание.

– Не люблю о ней вспоминать в последнее время, – сказал он скривившись. – Она нестабильна, не контролирует себя и очень опасна. После Заставы всего боится и окончательно отказывается демонстрировать силы.

– Предлагаешь сменить ей преподавателя?

– Не знаю. Она меня чуть не убила.

Князь рассмеялся. Аккуратно прихлебнул из стакана наливку.

– Наплохо. Тетушка гномиха готовила?

Павел кивнул и залпом осушил свой стакан.

– Ты прекрасно знаешь, Пауль, что нужно Войнич. Привязка. Ее надо привязать, а потом спокойно стабилизировать. Научить контролировать силу. Ты слишком рисковал. И не только собой. Она в гневе могла снести всю академию.

Князь в упор уставился на Павла, явно намекая.

– Что? – резко огрызнулся Павел и налил себе еще.

В кончиках пальцев загудели сдерживаемые огненные разряды.

– Приласкай ее, Пауль, привяжи к себе.

– Ты доверишь мне привязать такую сильную ведьму? Не возьмешься сам?

– Я не очень хорошо умею успокаивать невинных девушек, – пожал плечами князь.

– Я не подхожу Катерине.

– Наоборот. Женщины наподобие Катерины предпочитают секс с такими мужчинами, как ты. Она будет стесняться, плакать, а ты будешь уговаривать ее и целовать... эмоции, любовь, розовые сопли... вот что им нужно.

Князь улыбнулся.

– Хотя, что я расскаываю. Ты лучше меня знаешь. Я так не умею.

Павел уронил голову на руку. И рассмеялся. Давно ему не было так смешно. И так тошно. Опять Алекс из себя особенного строит. Сказал бы прямо, что извращенец и садист.

– Это большая ответственность, Алекс. – ответил он, отсмеявшись. – Ты же помнишь, как трагично закончилась наша связь с Марией. Как она для тебя закончилось...

– Мы учтем прежние ошибки.

– Мы никаких ошибок не совершали. Мария сама вдруг взбесилась.

– Она всегда была бешеной. Ей не должны были доверять привязку молодых барсов.

– Любой план может вдруг сорваться и покатиться к демонам, – прошептал Павел и опорожнил еще одну стопку.

– Сейчас все должно получиться, – тихо произнес князь, наклонившись к Павлу. – Я могу сорваться. Если ко мне ее привязать... я могу, как Мария, начать куралесить. Пауль, я не доверяю себе... Я ее уничтожу.. и вместе  с ней и Проклятый Бор, а может и Санктум.

– Я этого не сделаю, Алекс. И тебе не дам. Я не позволю тронуть Катерину. Никому.

– Пауль, – лицо князя застыло. – Ты пойдешь против меня?

– Да. Ради нее пойду. Я не дам уничтожить эту девочку. Она замуж хочет, покоя. А я на ней жениться не смогу.

Князь посмотрел на него сконфуженно.

– Пауль, какой замуж. Что ты городишь. Она ведьма. Ведьмы замуж не ходят. Не может обладательница силы принадлежать одному мужчине, простому смертному. Да и простому барсу тоже.

– Алекс, если тронешь ее хоть пальцем, будешь иметь дело со мной.

Князь отклонился на спинку стула и замолчал. Отступил.